Белое солнце и низкие, низкие тучи,
Вдоль огородов - за белой стеною - погост.
И на песке вереницы соломенных чучел
Под перекладинами в человеческий рост.
И, перевесившись через заборные колья,
Вижу: дороги, деревья, солдаты вразброд.
Старая баба - посыпанный крупною солью
Черный ломоть у калитки жует и жует...
Чем прогневили тебя эти серые хаты,
Господи! - и для чего стольким простреливать грудь?
Поезд прошел и завыл, и завыли солдаты,
И запылил, запылил отступающий путь...
Нет, умереть! Никогда не родиться бы лучше,
Чем этот жалобный, жалостный, каторжный вой
О чернобровых красавицах.- Ох, и поют же
Нынче солдаты! О господи боже ты мой!
White Sun and Low, Low Clouds,
Along the gardens - behind a white wall - the graveyard.
And on the sand of the straw straw stuffed
Under the crossbars in human growth.
And, having jerking through fence stakes,
I see: Roads, trees, soldiers of the ruble.
Old woman - sprinkled salt
Black Slot Summer Chews And Chews ...
How did these gray huts nourished you
Lord! - And why so much to shoot the chest?
The train passed and overwhelmed, and overwhelmed soldiers,
And dug, diluted the retreating path ...
No, die! Never would be born better
Than this plaintive, thigh, cautious howl
About black beautiful beauties. - Oh, and sing the same
Now the soldiers! Oh my God God you are!
