У меня был дом.
В нем, со стула шагнул – завис,
а кровать ночью скрипнет и катит по рельсам ввысь,
Там еще был шкаф,
мы с ним знали пароль,
потому что был тайный ход меж ним и стеной.
Этажерка, раздавшись вширь, обнажала тома,
Где роилась несозданных языков тьма.
Но потом мне стало восемь, детства карман иссяк.
Новый дом был неплох, я взяла табурет и сделала шаг…
Прибежала бабушка, требуя тишины,
Она объяснила: вот – шкаф, вот — дверь, это – просто четыре стены,
Это – просто кровать, где ты будешь спать...
Мне захотелось побыть одной, но шкаф был слишком плотно придвинут к стене.
Все книги в нем были о Ленине, лично мне
Его сказки были видны насквозь: никаких загадок.
Вновь пришла бабушка, требуя навести порядок.
И я поняла: я упустила дом, кто теперь будет в путь отправлять кровать?
Книги зачахнут, шкаф станет стареть и все забывать!
Я плакала целый день. Но потом – никогда.
Потом разрасталась дорог и вещей гряда,
Но зима – кончается, сходят снега всегда,
Я вернулась в мой дом через годы и города.
Там, где книги стояли – голое сопряжение стен,
Под кроватью – нет и не было никаких путей.
Поезд вез обратно, в трепещущей темноте.
И вдруг я поняла! Ведь теперь ничего там нет…
Потому что я все забрала с собой в восемь лет.
I had a house.
In it, he stepped from a chair - it hovered,
and the bed creaks at night and rolls up rails,
There was still a closet
we knew the password,
because there was a secret passage between him and the wall.
The bookcase, spreading out in breadth, revealed the volumes,
Where swarm of uncreated tongues of darkness.
But then I was eight, my childhood pocket was empty.
The new house was not bad, I took a stool and took a step ...
Grandma came running, demanding silence,
She explained: there’s a cabinet, here’s a door, it’s just four walls,
It is just a bed where you will sleep ...
I wanted to be alone, but the cupboard was too tightly pushed against the wall.
All the books in it were about Lenin, to me personally
His tales were visible through and through: no riddles.
Grandmother came again, demanding to restore order.
And I realized: I missed the house, who will now send the bed on the road?
Books will wither away, the cupboard will age and forget everything!
I cried all day. But then never.
Then the roads and things ridge grew,
But winter is ending, snow is always falling,
I returned to my house through the years and cities.
Where the books stood - the bare mating of the walls,
Under the bed - there were no ways.
The train drove back in the trembling darkness.
And suddenly I understood! After all, now there is nothing there ...
Because I took everything with me when I was eight years old.
