На пальцах воск, огонь в печи.
Тоскливый взгляд,тепло по венам.
И рана белым кровоточит,
А на столе пиво с шапкой пенной.
Он создал этот мёртвый мир -
Творец прекрасного уродства.
Фигуры свой пируют пир,
Кичась поддельным превосходством.
Припев:
Воск растает, и вернется прежнее уродство.
Крик печали захлебнется белым, тёплым воском.
Доколь тепло в гостях у лжи,
Вокруг шедевры создаются,
И восковой ручей бежит,
И реки восковые льются.
Палач, убийца и герой,
Он как живой, лишь обездвижен.
Высок слуга, не высок король -
Уродлив, немощен, унижен.
Припев: тот же
Закрыт музей, спит мастер в нём
Среди фигур, своих творений.
В глубокой тьме, в ночи и днём.
Под шёпот Мглы стихотворений.
А Дом живёт в лесной глуши,
Прожил эпоху революций.
И восковой ручей бежит,
И реки восковые льются...
On the fingers of wax, fire in the oven.
A wistful look, warm through the veins.
And the wound bleeds white
And on the table is a beer with a cap of foam.
He created this dead world -
Creator of beautiful ugliness.
The figures feast on their feast,
Boasting fake superiority.
Chorus:
The wax will melt and the former ugliness will return.
A cry of sorrow will choke on white, warm wax.
How warm is the guest of the lie
Around the masterpieces are created,
And the wax creek runs
And the wax rivers flow.
The executioner, the killer and the hero,
He is like a living, only immobilized.
The servant is high, the king is not high -
Ugly, weak, humiliated.
Chorus: the same
The museum is closed, the master is sleeping in it
Among the figures, their creations.
In deep darkness, in the night and day.
Under the whisper of the darkness of poems.
And the House lives in the wilderness,
Lived the era of revolution.
And the wax creek runs
And the wax rivers flow ...
