Текст песни Мэйти - Немой плакальщик

Днем или ночью
Я стою молча,
Никого не трогаю, как падальщик слепой,
Слушаю волчью
Боль,
Будто я точно моль,
Все зовут меня, как плакальщик немой.

Может быть, достанется обед,
А может быть, и нет, а может быть, и нет.
Мое дело множить видом беды,
И я траурно одет, очень траурно одет.

К черту хлеб, без воды держу слова я в глотке.
Что мне снег, что цветы, просто налейте водки.
И я буду плакать так, что заревет весь дом,
Гостям которого сие тело лежит на радость.

Клавиши продавит клавишник,
Редкий-редкий цвет взойдет на вишне-вишне давишней
Клавиши продавит клавишник,
Редкий-редкий цвет взойдет на вишне-вишне давишней

Но барышня целует лоб,
Как-то неуклюже, не смотря в глаза,
Ведь жмур не заплатил за гроб
Вот какие лужи принесла гроза.

Ранят бесы, как не завесь,
Зеркала, когда он повесился.
Тайны вес это всё, что есть,
Но тайны вес на весах не взвесить.
Стенки гроба для трупа дом
Гвозди бьют каблуком, как в том,
Саван льет по двери кнутом,
Звук навеки покинут ртом.

Ни хохота, ни слов нельзя, безликая работа
От чистых четвергов ползу я в грязные субботы,
Как лишай под неглиже, тканью черной шкаф завешан
Я мешаю тишине, ведь я на тишине помешан.

Кроме гроз, помню, как я рос.
Как я прибыл, туда, где есть.
Помнить это мне привелось.
Ведь не для монет я ветшаю здесь,
И видеть это мне трудно,
Но я слышу в этом лишь чудное,
Будто слезы в щеки капают из струн
Я хочу еще этот лепет струй

Лепет струй

Day or night
I'm standing silently
I do not touch anyone like a blind scenter,
I listen to the wolf
Pain,
As if I'm definitely a mol
Everyone calls me like a dumb poster.

Maybe lunch will get
Or maybe not, or maybe not.
My business is to multiply the look of trouble
And I am mourningly dressed, very mourningly dressed.

To hell with bread, without water I keep the words in the throat.
That I snow, that flowers, just pour vodka.
And I will cry so that the whole house will roar,
The guests of which this body lies with the joy.

The keys will be pushed by the keyboard player,
A rare-indented color will rise on the cherry-vicinity of the crush
The keys will be pushed by the keyboard player,
A rare-indented color will rise on the cherry-vicinity of the crush

But the young lady kisses the forehead
Somehow awkwardly, despite the eyes,
After all, Zhamur did not pay for the coffin
These are the puddles brought a thunderstorm.

Wound demons, if not an integer
Mirrors when he hanged himself.
Secrets weight is everything that is,
But the secrets of weight on the scales cannot be weighed.
Walls of the coffin for a corpse house
The nails are injected with a heel, as in that
The savannaya pours a whip on the door,
The sound will be left forever with the mouth.

Neither laughter, nor words are impossible, faceless work
From pure Thursdays I crawl on dirty Saturdays,
How lichen under negligence, a black cabinet with a black cabinet
I interfere with silence, because I am obsessed with silence.

In addition to thunderstorms, I remember how I grew up.
How I arrived, to where I have it.
I had to remember this.
After all, not for coins, I'm dilapidated here
And it is difficult for me to see it
But I hear only wonderful in this,
As if tears in the cheeks are dripping from strings
I also want this babble jet

Mulp the jets