Текст песни Мидан - К маме

Уже полгода я не дрался, персоналу не грубил,
И малолетил, о досрочном загадав.
Ну, а теперь оно зачем, такой ценой я не просил,
Я досидел, еще полгода подождав.
И сколько надо бы я ждал, и сколько надо я б терпел,
Лишь бы не видеть телеграммных этих строк.
И понимать, что самой малость опоздал, что не успел,
И не услышу больше я: «Привет, сынок!»

Припев:

К Маме, Маме, к Маме любимой
Мчит меня поезд Мурманск-Москва.
К маме милой, самой красивой,
К той, что мне скажет родные слова.

Я еду, чтоб просить прощенья, что из дома убегал.
А с пьяным ты отцом ругалась, я был с ним.
И что в ответ на поучения грубо голос повышал.
И в школу вызовы один шли за другим.
То с перевязанным лицом, то с переломами ног, рук,
То весь от пороха ожогов приходил,
И вот однажды ключ под ковриком чужим взял Лёшка друг,
А ты ж просила, чтоб я с Лёшкой не дружил.

Припев:

Когда к начальнику колонии позвали в кабинет
И телеграмму положили на столе,
Я как-то сразу и не понял, рядом справка и билет.
Сейчас июль, а ждал, что выйду в феврале.
Так я февраль бы подождал и год, и пять еще б терпел,
Лишь бы не видеть телеграммных этих строк.
И понимать, что самой малость опоздал, что не успел
И не услышу больше я: «Привет, сынок!»

I haven't fought for six months, I have not rude to the staff,
And he was young, about the early mosquito.
Well, now why, I did not ask for at such a price,
I sat, after waiting another six months.
And how much would I have to wait, and how much I would have endured,
Just not to see these lines.
And understand that the very little one was late, that I did not have time,
And I will not hear anymore: "Hello, son!"

Chorus:

To mom, mother, to my beloved mother
The train Murmansk-Moscow rushes me.
To the mother sweet, the most beautiful,
To the one that will tell me my native words.

I am going to ask for forgiveness that I ran away from the house.
And with a drunken father you cursed, I was with him.
And that in response to the teachings rudely raised his voice.
And the challenges went to school one by one.
Either with a bandaged face, then with fractures of legs, arms,
Then all of the burden of burns came,
And then one day a friend took the key under the rug of strangers, a friend, a friend,
And you asked me not to be friends with Lyoshka.

Chorus:

When the head of the colony was called to the office
And the telegram was put on the table,
I somehow did not understand right away, next to a certificate and a ticket.
Now July, but I waited for me to go out in February.
So I would have waited on February for a year and five more,
Just not to see these lines.
And understand that the very little one was late, that I did not have time
And I will not hear anymore: "Hello, son!"