Лечу по серому шоссе.
А ветер листья носит.
И я от ветра окосел,
И я глотаю осень.
Я распрощался навсегда
Со школою постылой!
И в лужах квакает вода,
Как пробки от бутылок.
Я пролетаю над землей
И весело и льдисто.
И даже ветер изумлен
И велосипедисты.
Кукушка хнычет: «Оглянись!»
Кукушка, перестаньте!
Кукушка, вы ж анахронизм,
Вы клякса на диктанте.
И, содрогаясь до корней,
Мне роща просипела:
- Ты самый сладкий из парней,
Король велосипеда.
Ты по душе пришелся мне,
Веселый, словно прутик.
И мне милее старых пней
Тот, кто педали крутит.
Храбрись, король! -
И я храбрюсь.
Свистит, как розги, хворост.
И я лечу по сентябрю
И сохраняю скорость.
Щекочет ветер мой висок.
Двенадцать лет всего мне...
А дальше хуже было все.
И дальше я не помню.
I am flying on the gray highway.
And the wind leaves wears.
And I fed from the wind,
And I swallow autumn.
I speculated forever
With a school's school!
And in the puddles dummy water,
As corks from bottles.
I'm flying over the earth
And fun and ice.
And even the wind is amazed
And cyclists.
Cuckoo Honitch: "Look!"
Cuckoo, stop!
Cuckoo, you are anakronism,
You are a blots on dictation.
And, shuddering to the roots,
I got a grove:
- You are the sweetest of the guys,
King bicycle.
You soul came to me
Cheerful, like a twist.
And I am a nail of old stumps
He who pedal twists.
Brave, king! -
And I brave.
Whistles like rogues, twig.
And I'm flying in September
And keep speed.
Ticks the wind of my temple.
Twelve years all me ...
And then everything was worse.
And then I do not remember.
