Березы, березы, березы,
Вам плакать уж больше невмочь.
Горьки и скупы ваши слезы
Как жизнь, уходящая прочь.
Вы плачете ранней весною,
Я ж плакал всю жизнь напролет,
И годы всей жизни - со мною.
Вот мой наступает черед.
Я видел березы с этапа:
Вы ж плакали кровью тогда,
Но я, стиснув зубы, не плакал,
И нас унесли поезда.
Вагон, правда, мой не купейный,
И окна забиты на нем,
И нет в том вагоне забвенья
Ни утром, ни ночью, ни днем.
Состав наш умчался на Север,
Где нету российских берез,
И каждый во что-нибудь верил,
И каждый старался без слез.
Я помню березы на зоне -
Вы были и в этом краю.
А вечером в лагерном звоне
Вы жизнь украшали мою.
Мне грезились ночью березы,
Мне снились родные края.
Мне виделись матери слезы,
Больная старушка моя.
Вся жизнь словно сказка с березами...
Мне снятся кошмарные сны.
И с этими жуткими грезами
Мне не дожить до весны.
Birches, birches, birch,
You could not stand to cry much longer.
Bitter and stingy your tears
How's life, leaving off.
You cry in early spring,
Well I was crying the whole long life,
And years of life - with me.
Here comes my turn.
I saw a birch tree with stages:
Well you crying blood then
But I gritted his teeth and did not cry,
And we have taken the train.
The car, however, the compartment is not mine,
And the windows crammed on it,
And there is the train of oblivion
No morning or night or day.
The composition of our sped away to the north,
Where there is no Russian birches,
And everyone in something believed
And each tried without tears.
I remember the birch in the zone -
You were in this region.
And in the evening in the camp jingle
You decorated my life.
I dreamed the night birch,
I dreamed of his native land.
I saw the tears of mother,
Sick old mine.
All life is like a fairy tale with birches ...
I dream of nightmares.
And these terrible dreams
I do not live up to the spring.
