Когда конвой за вахтой
Ожидает нас,
И мы выходим в марево рассвета,
И тот амурский гармонист
Играет вальс,
Вся жизнь пройдет за эти три куплета.
ПРИПЕВ:
И вся воля и не воля
Пробегут во весь опор:
Черный ворон, белый лебедь,
Черно-белый приговор!
Все сгорело, как солома,
Пронеслось на всех парах,
От детдома - до дурдома
В красноярских лагерях.
Овчарки лают так,
Что ежиться барак,
Лютует вохра и самоохрана,
А я не злой ни на людей,
Ни на собак,
Но в пять подъем, начальник,
Это рано!
ПРИПЕВ:
Мороз под сорок,
И скрипит на мне кирза,
Опять сегодня нормы не одюжим!
Собаки злобно смотрят
Прямо мне в глаза,
Они меня бы схавали на ужин!
ПРИПЕВ:
Потом начальничек,
Он вызовет зэка,
С портрета глянет
Феликс легендарный,
И спросят оба эти два большевика -
За что я им такой неблагодарный?
ПРИПЕВ: /2 раза/
От детдома - до дурдома
В красноярских лагерях.
When the convoy of the Watch
Awaiting us
And we go out in the haze of dawn,
And the Amur accordion
Playing Waltz,
All life will take place in these three verses.
CHORUS:
And all will and not the will
Will run at full speed:
Black raven, white swan,
Black-and-white judgment!
All burned like straw,
It swept at full speed,
From the orphanage - to madhouse
In Krasnoyarsk camps.
Shepherd dogs bark so
What cringe barracks
Lyutuet Vohra and self-protection,
And I'm not angry any people
No dogs,
But five rise, Head,
It is early!
CHORUS:
Frost forty,
And creaks me tarpaulin,
Again today the norm is not odyuzhim!
Dogs angry look
Right into my eyes,
They would shavali me to dinner!
CHORUS:
Then nachalnichek,
It will cause a con,
With the portrait would look
Felix legendary,
And ask both these two Bolsheviks -
For which I am so ungrateful?
CHORUS: / 2 times /
From the orphanage - to madhouse
In Krasnoyarsk camps.
