Мы поднимались в небо первыми на досках, тросах и перкали.
Летел над пыльными дорогами звук деревянного винта.
Матчасть - лихая и фанерная, которой мы пронзали дали
Без парашюта и сомнения, что счастье - это высота.
По бронеспинке пули цокали, из под капота било пламя.
И мессер, выскочив из облака, очередями колотил.
А мы, держась зубами в воздухе, рубили им хвосты винтами,
Сжав ручку кистью побелевшую, прощай Россия и прости.
Нам ведь почестей громких не надо.
Нам бы просто средь встреч и разлук, чтоб количество наших посадок наших взлетов ровнялось числу.
И над лесами над Корейскими и над пустынями Афгана,
Над океанскими просторами и теснотою городов
Сквозь грозы и дела житейские ведем свои аэропланы,
Судьбы полетные задания вновь выполняя от и до.
Ах наши судьбы перелетные, где в высоте сдаем экзамены
И всякий раз билеты новые, в них жизнь и смерть переплелись.
А наши души самолетные летают между облаками,
У них уже не получается хоть как-нибудь спуститься вниз.
Нам ведь почестей громких не надо.
Нам бы просто средь встреч и разлук, чтоб количество наших посадок наших взлетов ровнялось числу.
А нас несет по краю пропасти, меж левым берегом и правым.
В титан и композит заклепанный журавль перкалевой души.
Пространство разрезают лопасти, а справа - смерть, а слева - слава,
А снизу теплое дыхание тобой прирученных машин.
Пространство разрезают лопасти, а справа - смерть, а слева - слава,
И это вечное стремление уже ничем не заглушить.
Нам ведь почестей громких не надо.
Нам бы просто средь встреч и разлук, чтоб количество наших посадок наших взлетов ровнялось числу.
We were the first to rise to the sky on boards, cables and percals.
The sound of a wooden propeller flew over dusty roads.
Materiel - dashing and plywood, which we pierced gave
Without a parachute and doubt that happiness is height.
Bullets were clicking on the armored back, flames were beating from under the hood.
And the messer, jumping out of the cloud, pounded in bursts.
And we, keeping our teeth in the air, chopped their tails with screws,
Squeezing the pen with a whitened brush, goodbye Russia and forgive.
We don’t need loud honors.
We would just be in the midst of meetings and parting, so that the number of our landings of our take-offs equals the number.
And over the forests over the Korean and over the deserts of Afghanistan,
Above the ocean and the crowded cities
Through thunderstorms and everyday affairs we conduct our airplanes,
Fates flying missions again performing from and to.
Oh, our destinies are migratory, where we pass exams in height
And every time new tickets, life and death intertwined in them.
And our plane souls fly between the clouds
They no longer manage to somehow go down.
We don’t need loud honors.
We would just be in the midst of meetings and parting, so that the number of our landings of our take-offs equals the number.
And we are carried along the edge of the abyss, between the left bank and the right.
In titanium and composite, the riveted crane of the percale soul.
The blades cut the space, and death on the right and glory on the left,
And below is the warm breath of you tamed cars.
The blades cut the space, and death on the right and glory on the left,
And this eternal desire is no longer drown.
We don’t need loud honors.
We would just be in the midst of meetings and parting, so that the number of our landings of our take-offs equals the number.
