Прежде, чем вовсе откажет рука, запишу:
значит так, замедляет шаги
кровельщик, за угол поворотя.
Холодно. Ворохи сыплются с крыш.
Ставни колеблются. Плачет дитя. Уа-уа.
Ветрено. Веет невзгодой.
Что, кровельщик, медлишь? Готовь инструмент.
Ворохи сыплются. Нужен ремонт. Инцидент
надвигается как «цеппелин».
Кошка два дня уже ни мур-мур.
Трещины в стенах узлами к узлам
вяжут тенёта, плетут свой муар и ажур.
Трубы гудят человеческим голосом, я различаю слова.
Не различал бы - не ныла бы так голова.
Вроде бы сетует душегуб:
жаль, мол, свидетеля не добил...
О, где же ты, легион-гегемон?
Есть полигон для стремянок твоих и зубил.
Выпрыгнуть бы, обмануть западню,
скрыться, пока широка ячея.
Нет, не получится. Руки не те.
Холодно, кровельщик. Плачу и я. Уа-уа.
Слёзы рекой. Не богемный квартал, а какой-то приемный покой.
Немощь моя, бубенец шутовской. Уа-уа.
Впрочем, ещё, может, и ничего.
Может, я попросту не привык.
Вот и прилип к слуховому окну,
к трубам гудящим прильнул, к дымоходу приник.
Нравятся, что ли, мне танцы теней?
Тоже, подумаешь, балетоман.
Так себе музыка на этажах.
Ставни колеблются, шарит сквозняк по домам.
Тени танцуют. Фальшивит гармоника. Странно, что кошка молчит.
Мнётся муар и морщит. Боже праведный.
Раз уж не выпрыгнуть, может - вспылить?
Выкрикнуть варварски: «Vive le Roi»?
Где эта улица, где этот дом?
Долго ли комедианту сменить амплуа?
Способов больше чем надобно. Яду вон - полная ампула.
Жребий, монетка, решётка. Была не была.
Поздно придут они, но придут.
Спросят без юмора: «Где этот дом,
где эта улица? Мы мастера.
Поздно, не поздно, а глянец мы тут наведём».
И наведут. Придадут колорит.
Отретушируют. Снимут леса.
Только и после во вновь обжитых
трубах бессвязные будут гудеть голоса:
- Кровельщик, я ухожу в небеса.
- Хорошо, уходи в небеса.
Четверть часа на формальности, четверть часа.
1996
Before completely fails hand, write down:
means so slow steps
roofer, the corner bends.
Coldly. Piles spilling from the roof.
Shutters range. Crying child. Wah-wah.
It's windy. Blows adversity.
What roofer delay? Prepare tool.
Piles spilling. Repair needed. Incident
coming as "Zeppelin".
Cat two days has no mur-mur.
Cracks in the walls of the units to the nodes
tenota knit, weave a moire and openwork.
Pipes are buzzing in a human voice, I distinguish the words.
Do not be distinguished - would have ached so head.
It seems to be the murderer complains:
sorry, they say, the witness has not finished off ...
Oh, where are you, a legion of hegemonic?
There is a testing ground for your ladders and chisels.
Jump to deceive trap
hide until the mesh is wide.
No, it will not work. Hands not the same.
Cold roofer. Cry me. Wah-wah.
Tears of the river. Not bohemian quarter, and some emergency room.
My weakness, jester jingle. Wah-wah.
However, more can, and nothing.
Maybe I'm just not used to.
That's stuck to the auditory window
for pipes buzzing clung to the chimney pressed.
Like something, I dancing shadows?
Too, think balletomane.
So-so music on the floors.
Shutters range, feels drafty home.
Shadows dance. Fake harmonica. It is strange that the cat is silent.
Moire and wrinkled wrinkles. Good God.
Since I did not jump, can - flare up?
Shout savagely: «Vive le Roi»?
Where is the street where this house?
How long will replace role comedian?
Ways more than it wanted. Yadu won - full ampule.
Toss a coin, grill. It was not to be.
They come too late, but it will come.
Asked without humor: "Where is this house,
where is this street? We master.
Too late, too late, and the gloss we put things here. "
And will induce. Give flavor.
Retouched. Forest will be removed.
And only after the newly populated
the pipes are disconnected buzzing voices:
- Slater, I'm going to heaven.
- Well, go to heaven.
Quarter of an hour on a technicality, a quarter of an hour.
1996.
