Текст песни Михаил Щербаков - Когда меня разжалуют, объявят несуразностью...

Когда меня разжалуют, объявят несуразностью
и выметут за дверь железным помелом,
когда не только умственно, но всею прямо плотию,
всей кожею своей постигну я беду,
тогда за утешением я не пойду к счастливому,
я к честному пойду.

Счастливый – это фикция, он это только временно,
не век ему на смак отдельное меню.
Сегодня он блаженствует, а завтра революция
лишит его всего, что нажил он горбом.
Прощай, с довеском порция и с пряностью специя
и с трюфелем грибом.

Не всё удача веером, бывает, что и профилем,
недолго молодцу в лампасах щеголять.
Сегодня он командует, а завтра интервенция
прижмёт его к земле печатью с гербом.
А следом инквизиция, так та еще и плетью,
и молотом-серпом.

Не нужно мне счастливого с его опасным золотом
в товарищи-друзья, я к честному пойду.
Когда меня разжалуют и отовсюду выгонят,
на чёрных прокатив со свистом-ветерком,
я не пойду к счастливому, он тот, над кем заклятие
и колокол по ком.

А с честным что ты сделаешь, он век живет под яблоней
и падалицу ест он вечером и днем.
Когда по всем позициям останусь я без бонуса,
к чему бы что ни шло, я к честному пойду.
Когда, достигнув градуса, вода вернется в облако,
а золото в руду.

Недолго будет ласкова традиция кредитная,
бери, мол, не робей, сочтёмся, чай, свои.
Когда по всем позициям я рухну ниже минуса,
я к честному пойду, хоть лично не знаком.
Направлюсь по наитию без адреса, без компаса,
по камушкам пешком

А камушки колеблются, столетие кончается,
полнеба заслонил рекламный дирижабль.
Светила светят нехотя, просторы пахнут севером,
зима из-за угла, как в цирке, здравствуй, Бом.
И счёт в почтовом ящике, такая сумма прописью,
что волосы дыбом.

When they deteriorates me, I will be announced
and get out of the door iron dawn,
when not only mentally, but all right flesh,
I'll beat my whole leather's leather
Then for consolation, I will not go to happy
I'm honest.

Happy is a fiction, he is only temporary,
Not a century to him on the Smak separate menu.
Today he is bliss, and tomorrow revolution
He will deprive him of everything that he has gone hump.
Goodbye, with a portion and spice spice
And with a truffle mushroom.

Not all luck by fan, it happens that both the profile,
For long wellhead in the lamps to shine.
Today he commands, and tomorrow intervention
I plunge it to the ground a seal with the coat of arms.
And followed by the Inquisition, so also the screak,
and sickle hammer.

I do not need happy with his dangerous gold
In comrades, friends, I will go to the honest.
When they ruin me and out from everywhere,
on black rolling with a whistle-breeze,
I will not go to happy, he is the spent
and bell on com.

And with honest what you do, he lives under the apple tree
And he eats Padalitsa in the evening and day.
When I stay without a bonus in all positions
What would go, I'll go to honestly.
When, reaching degrees, water will return to the cloud,
And gold in ore.

For a short time, the tradition of credit will be Laskov,
Take, they say, not Roby, we'll find tea, your own.
When in all positions I ruffle below the minus,
I'll go to honestly, even personally familiar.
Let's go on a whole address without a compass,
on pebbles on foot

And pebbles fluctuate, ends the century,
Fullbar depressed advertising airship.
Luminous shine reluctantly, the expanses smell the north,
Winter from behind the corner, as in a circus, hello, bom.
And the score in the mailbox, such a sum in the words
What's hair end.