Текст песни Михаил Щербаков - Песнь о Неведенье

Песнь о Неведенье

На тринадцатый день календарь стушевался, и время повисло отвесно.
Жили в нём и не ведали мы ни о том, сколько нам до отъезда,
ни о том, доживём ли.

И когда от неведенья мне и тебе
почему-либо делалось не по себе,
до заката пустую покинув гостиницу, шли мы в деревню.
Словно снеди и вправду хотели простой,
что осталась ещё от недели Страстной,
то есть местной еды, впрочем, столь же безрадостной, сколь и густой.

И природа цвела, и на пасеке ульи гудели, как струны в рояли.
А в воде, вдоль которой мы шли, неподвижные рыбы стояли,
шевеля только ртами.

Но иною казалась еда, чем ждалась,
и над заводью заросль кололась и жглась.
И не пресной от берега веяло мелью, но далью и солью.
Намечалось начало всего, что затем,
и душа совпадала с немыслимо чем,
и мерещилось ей, будто небо рыдало над этим над всем.

Ничего-то оно не рыдало, скорей хохотало оно и глумилось.
Да не вслух, не для нас - высоко, а неведенье сладко дымилось,
как река, то есть рядом.

И случись нам скатиться в неведенье то,
чтобы там воплотиться немыслимо в что,
ничего-то с собою не взяли мы, кроме бы этих каникул,
чей напев был неладен и голос хоть брось,
где не всё то цвело, что кололось и жглось,
где ничто не умело как следует сбыться, и вот не сбылось.

Где и выжили мы бы едва ли, но где
неподвижные рыбы стояли в воде,
как во сне, обнимающем вечность, но длящемся меньше секунды,
где душа лишь себя не боялась одной
и надменное небо смеялось над мной,
но грозой не лилось и глазам не являлось, плыло стороной.

Плыло стороной.

2007

Song of Ignorance

On the thirteenth day, the calendar was fading, and time hung hanging steeply.
We lived in it and we didn’t know how much we were before leaving,
nor about whether we survive.

And when from ignorance to me and you
for some reason it was not at ease,
before sunset, leaving the hotel empty, we walked into the village.
Like eating, really wanted a simple one,
what remains of Holy Week,
that is, local food, however, is as bleak as it is thick.

And nature bloomed, and in the apiary the hives buzzed like strings in a piano.
And in the water along which we walked, motionless fish stood,
moving his mouths only.

But the food seemed different than what was expected
and over the backwoods the bush was pricked and burned.
And it wasn’t fresh from the shore with shallows, but in the distance and in salt.
The beginning of everything was planned, then,
and the soul coincided with the unthinkable than
and imagined her as if the sky sobbed over it over everything.

It did not sob, it rather laughed and mocked.
Yes, not out loud, not for us - high, and ignorance smoked sweetly,
like a river, that is, nearby.

And if we happen to slide into ignorance
so that it’s inconceivable that
We didn’t take anything with us except this vacation,
whose chorus was wrong and cast a voice
where not everything bloomed that was pricked and burned,
where nothing skillfully came true, and now it has not come true.

Where we would hardly have survived, but where
motionless fish stood in the water
as in a dream that embraces eternity but lasts less than a second,
where the soul was not afraid of itself alone
and arrogant sky laughed at me
but it didn’t rain and it wasn’t, it sailed by the side.

Swam side.

2007