ПЕСНЯ О ТРОЙКЕ
Резвы кони быстроноги,
ночь длинна, кругла Земля.
Вот кончаются дороги,
начинаются поля.
Ни кладбища, ни постройки
не найдёт усталый взгляд.
Слышен только топот тройки,
колокольчики звенят.
Впереди - опять начало,
а затем - опять финал.
Что бы это означало?
Очевидно, мир так мал.
Позади, помилуй Боже,
смято всё и сожжено.
Ничего не будет больше,
и надеяться смешно.
Как легко и как чудесно!
Мы всё те же, да не те.
Старым песням нету места
в этой тесной пустоте.
Только топот резвой тройки
раздаётся в стороне,
и неслыханные строки
зреют трепетно во мне.
А когда их голос ломкий
обрывается, смирен,
остаётся лишь негромкий,
нескончаемый рефрен:
степь да степь. И так же бойко,
как и двести лет назад,
по степи несётся тройка,
колокольчики звенят.
1983
Song about Troika
Sweet horses rapids,
Night is long, circled the earth.
Here are the roads,
Fields begin.
Neither cemetery nor buildings
Do not find a tired look.
Only the topot of the troika is heard,
the bells are ringing.
Ahead - again the beginning,
And then - again the final.
What would this mean?
Obviously, the world is so small.
Behind, mighty God,
Smash everything and burned.
Nothing will be more
And hope funny.
How easy and how wonderful!
We are all the same, but not those.
Old songs no place
In this close emptiness.
Only the topot of a stronger triple
Distributed aside
And unheard of strings
Mature tremble in me.
And when their voice is fragile
breaks down, smire,
It remains only quiet,
endless refrain:
Steppe and steppe. And also a boyko,
like two hundred years ago
Troika is carrying on the steppe
the bells are ringing.
1983.
