Топорщится птица над круглым столом
Щедра на влагу и взбитые сливки
Беззвучно шлёпнулись ровно в три
Примятые вершиной из красной клубники
На белом блюдце её плотное тело
В заклёпках из зёрен
И маленькая бабушка
спешит открыть
старую дверь
ровно в три
Поскрипывая пройти по дореволюционному паркету с жёлтыми залысинами когда-то глянцевого лака. С трудом взобравшись на лоснящийся стул, выше её своим деревянным ростом, уютно усевшись, бабушка съела сливки на клубнике и клубнику в сливках. Достала из лакированной сумочки цвета ультрамарин платок, обшитый кружевом, вытерла маленькие нарисованные губы и, поскрипывая в такт полу, спустилась. Шаркая ушла,заперев дверь на маленький ключ.
На часах ровно три ноль пять
а сливочная птица замерла в безумии
отложив его для завтрашней
свежей клубники
Puffs Bird Over Round Table
Bountiful on moisture and whipped cream
Silently flopped at exactly three
Taken by a top of red strawberries
On a white saucer her tight body
In rivets from grains
And little grandmother
in a hurry to open
old door
at exactly three
Squeaking to go through the pre-revolutionary parquet with yellow bald patches of a once glossy varnish. With difficulty climbing into a glossy chair, taller than it with its wooden growth, comfortably sitting down, my grandmother ate cream on strawberries and strawberries in cream. She took a scarf laced with lace from a lacquered ultramarine handbag, wiped her small painted lips and creaked to the beat of the floor, and went downstairs. Shuffling left, locking the door with a small key.
There are exactly three zero five on the clock
and the creamy bird froze in insanity
putting it aside for tomorrow
fresh strawberries
