В глубоком лоне болот,
смердящих, пахнущих ядом,
загнивая цветёт
болотная мята.
А в утробе Айрин Абердин что-то живёт.
Ее красивый живот,
татуированный когда-то проезжавшим через городок индейцем по имени Пейот,
шумит колосьями ржи.
И это странно, но у Айрин две души.
В глубоком лоне земли,
почти что в центре вселенной,
в некошеных полях –
наш край родной и дом.
Ковыль шумит в ночи,
ковыль мы пустим на сено.
Флюоресцирует прах,
молчит речное дно.
В этих грустных землях люди любят встречать восход.
Туманный, добрый народ.
Какой-то проходивший мимо пастух принес нам фотоаппарат.
Заснять пытались Бога – ударил град.
Я нашёл на дне кармана смятый
пучок с болотной мятой.
Раны рано затянулись.
Стало так легко.
А только толку?
Я сложил себя на полку,
покрылся былью, пылью, потом.
Пошёл ко дну болота. То-то.
Сегодня мне забвенья надо.
Побудем вместе. Приходи ты.
Мы будем пить амонтильядо –
Напиток мести.*
*Последние четыре строки принадлежат Константину Липскерову.
In the deep bosom of the swamps
stinking, smelling of poison,
rotting blossoms
swamp mint.
And Irene Aberdeen lives in the womb.
Her beautiful belly
tattooed by an Indian named Peyote once passing through a town,
rustles with ears of rye.
And this is strange, but Irene has two souls.
In the deep bosom of the earth
almost in the middle of the universe
in mowed fields -
our land is home and home.
The feather grass is noisy in the night
we will put feather grass on the hay.
Fluorescent dust
silent river bottom.
In these sad lands, people like to meet the sunrise.
Foggy, kind people.
Some passing shepherd brought us a camera.
They tried to capture God - the hail hit.
I found a crumpled bottom of my pocket
bunch with marsh mint.
The wounds healed early.
It has become so easy.
But just the point?
I put myself on a shelf
covered with reality, dust, sweat.
Went to the bottom of the swamp. That's it.
Today I need oblivion.
Let's stay together. Come you.
We will drink Amontillado -
A drink of revenge. *
* The last four lines belong to Konstantin Lipskerov.
