Ходила Мария по миру,
по темному и по вдовьему,
ходила с недоброй долею
в заношенном рюкзаке.
пшеничные косы девичьи
ложились плащом на плечи ей,
звенела Мария мелочью
и шла поперек полей.
Где мне искать тебя?
Стерня беспроглядной полночи
ей страшные рожи корчила -
Мария качала доченьку,
под сердцем её несла.
И пела Мария: Domine,
да станется всё по-твоему,
сподобимся миру дольнему,
а в этом не станет зла.
Но мне быть прибрежной ивою
да петь-то мне, грешной, иволгой,
под всеми дождями вымокну,
чтоб верба мне в грудь вросла.
Путь дело благое спорится,
и дочка растет – не ровня мне -
отважница, богоборица,
и вся – впереди меня.
Как сбудется – так и сложится,
Пусть в косы мне – мелом крошево…
Спи сладко, моя хорошая,
под кронами октября.
Вот выросла, стала девица;
безлюбье да околесица
кругом. Ни во что не верится.
Ей пестовать и менять.
Смирением и усталостью
дорога её не балует:
обуется в кеды рваные
и станет искать Тебя.
Maria walked around the world
on the dark and by widow
walked with an unkought share
in a pressed backpack.
Wheat braids Devichy
lay a cloak on the shoulders to her
Relicious Maria little things
And she went across the fields.
Where should I look for you?
Stern of stunned midnight
I cared terrible faces -
Maria drank her daughter
under his heart carried her.
And sang Maria: Domine,
Yes, everything will be done in yours
Will the world will be equitable for
And this will not be evil.
But I can be coastal Ivoy
Yes, sin, sinful, Oriolea,
Under all the rains, winks
To the willow to me in my chest.
The way is good, good
And the daughter grows - I don't even even
brazier, bobby,
And all - ahead of me.
It will come true - it will be
Let me in braids - chalk Kroshevo ...
Sleep sweet, my good,
Under the crowns of October.
So grew, became a maiden;
Bowls daisy
circle. I can not believe in anything.
She is to dream and change.
Humility and fatigue
The road does not indulge it:
goes in sneakers torn
And will look for you.
