Изложение взаимосвязанных событий, представленных читателю или слушателю в виде последовательности слов или образов.
Понятие философии постмодернизма, фиксирующее процессуальность самоосуществления как способ бытия повествовательного текста.
«Эхокамера», возвращающая субъекту лишь привнесённый им смысл, «ради самого рассказа, а не ради прямого воздействия на действительность, то есть, в конечном счете, вне какой-либо функции, кроме символической деятельности как таковой».
Смысл рассказа «мыслится как лишенный какого бы то ни было онтологического обеспечения и возникающий в акте сугубо субъективного усилия».
«Конец повествования» как фактор, придающий обычной хронологической последовательности событий идею.
Лишь существование определенного «завершения», известного нарратору, создает некое поле тяготения, стягивающее все сюжетные векторы в общий фокус.
«Повествовательная стратегия» постмодернизма как радикальный отказ от реальности в любых ее проявлениях,
ведь истинная свобода реализует себя именно через всё многообразие нарративов: «всё, что является человеческим, мы должны позволить себе высказать».
A presentation of interrelated events presented to the reader or listener as a sequence of words or images.
The concept of the philosophy of postmodernism, fixing the processuality of self-realization as a way of being of a narrative text.
An "echocamera", returning to the subject only the meaning that he brought in, "for the sake of the story itself, and not for the sake of directly influencing reality, that is, ultimately, outside of any function other than symbolic activity as such."
The meaning of the story is "conceived as devoid of any ontological support and arising in an act of purely subjective effort."
“End of story” as a factor giving an idea to the usual chronological sequence of events.
Only the existence of a certain “completion”, known to the narrator, creates a certain gravitational field, pulling all the plot vectors into a common focus.
The "narrative strategy" of postmodernism as a radical rejection of reality in all its manifestations,
for true freedom realizes itself precisely through the whole variety of narratives: "everything that is human, we must allow ourselves to express."
