февраль достать чернил и плакать
чернила въедаются в самую мякоть
любит читать ПТУшница лера
на переменах листает бодлера
а соседка по парте маха нахуй с локтя пробивает фанеру
подруги бухают всё, что вступает в реакцию сука горения
одной довелось попробовать даже шанель номер пятый на дне рождения
лера гуляет с мечтательными щами
ей представляется лувр на месте общаги
она дохуя разбирается в молодом педерасте рэмбо
одногруппницы тоже смотрели рэмбо, сказали, что у него как у лошади и что выебли бы его
лера ебашится по парижу, мастер петрович, согнутый вечно от грыжи
кажется ей похожим на аполлинера, любимого её поэта
петрович тоже с похмелья грустный,
если со шмарами с первого курса жрал портвейн до рассвета
лера швею-мотористку Нинку зовёт по-французски Нана
эта охуевшая по дикой синьке дала девятнадцати пацанам
картавая как мирей матье тётя клава орёт на подруг, когда моет парашу
потому что в женской общаге очко заплёвано не хуже эйфелевой сука башни
гопники с отделения токарей шатаются как апаши
или беззубо скалятся как мона лиза
мастер-закройщик тётя Наташа
говорит, что французы все пиздолизы
и слушать надо шансон
Лера согласна, она ставит дессана на старый китайский магнитофон
бабищи не против, им нравятся парни с гитарами
они ваще кончают от крутых мужичков
они охуели, когда им лера сказала,
что есть такое шампанское "вдова кличко"
с неё даже хотели спросить как с гада
чтобы ответила за свой базар перед всем этажом
но потом соседки забыли, чего же им было надо
потому что под окнами токарь сварщика ёбнул ножом
тётки бальзаковского возраста с визгами, кровища течёт из-под ног
а этот мудила, кель бон сюрприз бля, валяется мёртвый и без одного уха, будто ван гог
потом оказалось, что они не поделили нинку
сюжет конечно избитый, но лучше сюжет чем морда
Нинка по синеве ебанулась с балкона
всё как в соборе парижской какой-то матери, всё по французским канонам
погибший охуительно кстати смахивал на квазимодо
february get ink and cry
ink is eaten into the flesh
likes to read vocational school
on turns flips baudelaire
and the neighbor on the desk of Mach fuck from the elbow punches plywood
girlfriends thump everything that a burning bitch reacts
one had a chance to try even Chanel number five at the birthday
Lera walks with dreamy cabbage soup
she imagines the louvre on the site of the hostel
she doha understands the young bugger rambo
classmates also watched rambo, said that he had like a horse and that would have fucked him
Lera fucks around Paris, master Petrovich, bent forever from a hernia
seems to her like an apollinaire, her beloved poet
Petrovich is also sad with a hangover,
if with shmara from the first course he ate port wine before dawn
Lera the seamstress-minder Ninka calls in French Nana
this wild blue-eyed girl gave nineteen boys
digging like Mireille Mathieu aunt Klava screams at her friends when she washes a bucket
because in a female hostel a point is spat out no worse than an eiffel female bitch
the gopniks from the turner squad stagger like apaches
or toothless grin like a mona lisa
master cutter aunt Natasha
says the French are all the pussies
and you need to listen to chanson
Lera agrees, she puts Dessana on an old Chinese tape recorder
babisters don't mind they like guys with guitars
they finally come from cool peasants
they freaked out when Lera told them
what is champagne "widow klitschko"
they even wanted to ask her as a reptile
to answer for her bazaar in front of the whole floor
but then the neighbors forgot what they needed
because under the windows the welder's turner fucked with a knife
aunts of Balzac age with squeals, bloodshed flows from under the feet
and this asshole, kel bon surprise fucking fucked, lying dead and without one ear, like van gogh
Then it turned out that they did not share the Ninka
the plot is certainly battered, but the plot is better than the muzzle
Ninka fucked in the blue from the balcony
everything is like in some mother’s cathedral in Paris, everything according to the French canons
deceased, by the way, looked like a quasimodo
