Поезд последние версты мчит,
Тревожен рокот колес.
Выйдем в тамбур и помолчим —
Не надо ни слов, ни слез.
Леса полосою летят на нас,
Бегут рябины, рябя,
А мне остается только час,
Чтобы смотреть на тебя.
Станции чаще и небо плотней,
Фабричные трубы вразнос
И город в сияньи ночных огней
Бросается под откос.
Многоэтажные корпуса
Вдоль шпал начинают плыть,
А мне остается полчаса,
Чтоб рядом с тобою быть.
Пойдем в вагон — собираться пора.
Минуты в былое мчат.
Грозно грохнули буфера
На привокзальных путях.
Толчок, остановка — окончен маршрут,
Гудок прозвучал тройной,
А мне остается пять минут,
Чтобы проститься с тобой.
Ну что же, дай руку — не надо грустить,
Не надо сутулить плеч.
В жизни будет много разлук
И много красивых встреч.
Наш паровоз, остывая, дрожит,
Под сводами пар клубя,
А мне остается целая жизнь,
Чтобы любить тебя.
Поезд последние версты мчит,
Тревожен рокот колес.
Выйдем в тамбур и помолчим —
Не надо ни слов, ни слез.
Леса полосою летят на нас,
Бегут рябины, рябя,
А мне остается только час,
Чтобы смотреть на тебя.
Станции чаще и небо плотней,
Фабричные трубы вразнос
И город в сияньи ночных огней
Бросается под откос.
Многоэтажные корпуса
Вдоль шпал начинают плыть,
А мне остается полчаса,
Чтоб рядом с тобою быть.
Пойдем в вагон — собираться пора.
Минуты в былое мчат.
Грозно грохнули буфера
На привокзальных путях.
Толчок, остановка — окончен маршрут,
Гудок прозвучал тройной,
А мне остается пять минут,
Чтобы проститься с тобой.
Ну что же, дай руку — не надо грустить,
Не надо сутулить плеч.
В жизни будет много разлук
И много красивых встреч.
Наш паровоз, остывая, дрожит,
Под сводами пар клубя,
А мне остается целая жизнь,
Чтобы любить тебя.
