Текст песни Неизвестен - William Shakespeare, Hamlet Sililoquy

To be, or not to be, that is the question:
Whether 'tis Nobler in the mind to suffer
The Slings and Arrows of outrageous Fortune,
Or to take Arms against a Sea of troubles,
And by opposing end them: to die, to sleep
No more; and by a sleep, to say we end
The heart-ache, and the thousand Natural shocks
That Flesh is heir to? 'Tis a consummation
Devoutly to be wished. To die to sleep,
To sleep, perchance to Dream; Ay, there's the rub,
For in that sleep of death, what dreams may come,
When we have shuffled off this mortal coil,
Must give us pause. There's the respect
That makes Calamity of so long life:
For who would bear the Whips and Scorns of time,
The Oppressor's wrong, the proud man's Contumely,
The pangs of despised Love, the Law’s delay,
The insolence of Office, and the Spurns
That patient merit of the unworthy takes,
When he himself might his Quietus make
With a bare Bodkin? Who would Fardels bear,
To grunt and sweat under a weary life,
But that the dread of something after death,
The undiscovered Country, from whose bourn
No Traveller returns, Puzzles the will,
And makes us rather bear those ills we have,
Than fly to others that we know not of.
Thus Conscience does make Cowards of us all,
And thus the Native hue of Resolution
Is sicklied o'er, with the pale cast of Thought,
And enterprises of great pitch and moment,
With this regard their Currents turn awry,
And lose the name of Action. Soft you now,
The fair Ophelia? Nymph, in thy Orisons
Be all my sins remembered.

Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателей, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль,
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале обещавшие успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа.

Быть, или не быть, это вопрос:
Независимо от того, является ли «TIS благороднее в уме, чтобы страдать
Стропы и стрелы возмутительного состояния,
Или взять оружие против моря неприятностей,
И противоположном конец им: умереть, спать
Больше не надо; и сон, сказать, что мы закончим
Сердце-болит, а тысяча природных потрясений
Эта плоть наследник? «Это завершение
Преданно быть желанным. Умереть, чтобы спать,
Спать, любить мечтать; Ай, есть руб
На этот сон смерти, какие мечты могут прийти,
Когда мы перетасовали эту смертную катушку,
Должен дать нам паузу. Есть уважение
Это делает бедствие так долго:
Для того, кто неснят кнуты и презрения времени,
Неправильный угнетатель, гордый мужчина,
Муки презираемой любви, задержка закона,
Наглость офиса и отпугивания
Что заслуга пациента недостойна берет,
Когда он сам может сделать его спокойствие
С голым бодким? Кто бы Fardels медведь,
Гриться и пот под усталой жизнью,
Но что страх чего-то после смерти,
Неоткрытая страна, от чья бурн
Нет путешествий возвращается, головоломки воля,
И делает нас скорее, нести эти заболевания, которые у нас есть,
Чем летать на других, которые мы не знаем.
Таким образом, совесть делает трусы всех нас,
И, таким образом, родной оттенок разрешения
Зазнанил, с бледным литьем мышления,
И предприятия отличного поля и момента,
С этим считают, что их токи поворачивают наши,
И потерять имя действия. Мягкий ты сейчас,
Ярмарка Офелия? Нимфа, в твоих оризонах
Будь все мои грехи вспомнили.

Быть или не быть, вот в чм вопрос. Достойно Лью.
Смиряться поддарами судьбы,
Иль на наказать сопротивленое
И в сметной схватке с целымом морем Боб
ПоКОНЧИТЬ С НИМИ? Умерет. Забыть.
И знать, что этот этот обрываешь ЦЭть
СЕРДЕЧНЫХ МУК И ТЫСЯЧИ ЛИШЕЙНИЙ,
Присущие телу. Это ли не цель
Желанская? Скончаться. СНОМ ЗАБЫТЬСЯ.
Уснуть ... и видьте сны? Вот и ответ.
Какие сразу в том Смертном Снеснятся,
КОГДА ПОКРОВ ЗЕМНОГО ЧУВСТВА СНЯТ?
Вот в чм разгадка. Вот что удлиняет
Несчасям наши сжижение на стоюльк лет.
Ато кто снес бы униканья века,
Неправду угретателей, вельмож
Заносчивание, Отринутое чувство,
Нескорый слуд и более всего
Насмешки Недоступные над Достойным,
КОГДА ТАК ПРОСТО СВОДИТИТ ВСЕ
Удар Кинжала! КТО БЫЛОГЛАСИСИЛСИ,
Кряхта, под ноуй жизненной плестись
КОГДА БЫСИ НИЗВЕСТНОСТЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ,
Боязнь страны, откуда ни Один
Невозвращался, не скроняла воли
Мириться Лучше со знакомым Злом,
ЧЕМ БЕГУТВОМ К НЕЗНАКОМУ СТРЕМИТЬСЯ!
Так все нас в Трусов преобращать мысль,
И ВЯНЕТ, КАК ЦВЕТОК, РЕШИМОСТЬ НАША
В беспнодейте умслого тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале Обещавшие Успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офилия! О радость! Помяни
Мои грехи В свои Молитвах, Нимфа.