Текст песни Неизвестен - бытовой суицид

17.11.12.

видно ли меня?
слышно ли?

кости зашторены, мозг в капюшоне
в прятки играют со мною розги
туберкулёзом припудри веки
истерики в устье реки
венозный джин - тоник - это новые слёзы
и это всем нам выйдет боком
кто позвал Хичкока на вписку?
он сказал мне и моему другу, что смерть близко.

танцы на реанимационном столе
раз не постарей, то пляши
под плач сирен машин скорой помощи
насквозь поцелуем прошиты -
щека даёт течь, рваная брешь
мы уснём безгрешными,
но наутро узнаем, что бог не простил
аплодисменты пустого зала тают
глотай
мои внутренности на вкус как абсент,
как бензин.

БЫТОВОЙ СУИЦИД.

бесконечный репит
дворник сметает следы
кругом голодные рты лают навзрыд.
просыпаясь от люцидного сна
с привкусом сладкой ваты во рту
по щекам течёт не роса -
кипящая ртуть
диктор стеклянным голосом объявляет,
что нас закопали вчера,
а завтра начнутся дожди.
подожди, хоть и нечего ждать.
сжимая в дрожащих руках порошок,
мы припорошены шёлком,
но он больше похож на брезент.
подожди, хоть и нечего ждать.

родина под запахи стройки и фабрик
в небо улетает журавлик
и мальчик, пустивший его,- ебанутый
на местном аду, на окраине бутово.
мама, подари мне ядерный гриб
радио охрипло смехом юродивых
счастливая семья из барака напротив играет бытовой суицид.
боинги заправляй - скоро всё ёбнется,
нет времени с люстры снимать манекена - папу
вонзая в землю гнилую лопату
сердца сгустку в такт
не отрицая фактов падения
пыль на портретах родных
с одним лишь серьёзным намерением -
вырезать на ликах святых число зверя.

руки дрожат от холода лиц,
а завтра я сожгу Аустерлиц,
пеплом засыпав,
но скажут отцы мне:
" зачем ты сжигаешь раненных птиц ?"
бросать сигареты в мусоропровод
если не молод, то молотом Тора
расхуячить всех подозрительных лиц,
перед которыми падают ниц
нежить в политике, бесы и гоблины, сетевые тролли и божьи угодники
в любом случае, будешь один
жрать кодеин и питаться помоями.
по - моему, мне нужно ехать в Тибет,
но дорог билет - копить пару лет.
болезни съедят всё изнутри
только не ври себе, только не ври ( х2 )

тебе больше, чем трое ???,
но смерть это не остановит,
больше не будет микроинсультов
наушник засунув, мир заразится однажды,
а может быть дважды, утолив жажду,
мы перестанем ломать остановки автобусов.
хриплым голосом я расскажу тебе,
что тебе делать пока не выпали волосы
искать себе место на глобусе
или зачитать Мишеля Уэльбека
ему, как и мне, нужен аптекарь получше.
в голосе стужа, нет блеска в глазах
как и в стихах одна только проза
беспозвоночная, но всё же заноза
в моей бесчувственной заднице.
я говорю тебе " ты ошибаешься, не надо писать ".

вырви глаза, раздави их маразмом
больше заразы, слышишь, больше заразы.
ты никогда не останешься трезвым,
посему, объясни, как вернуться мне в бездну.

11/17/12.

can i see me?
is it heard

the bones are curtained, the brain in the hood
hide and seek play with me rods
powder for eyelids
tantrums at the mouth of the river
venous gin - tonic - these are new tears
and it will come to all of us sideways
Who called Hitchcock on a sneak?
he told me and my friend that death is near.

resuscitation dancing
if you don’t get old, then dance
under the cry of ambulance sirens
stitched through with a kiss -
cheek is leaking, torn gap
we fall asleep sinless
but the next morning we find out that God did not forgive
the applause of the empty hall is melting
swallow
my insides taste like absinthe
like gasoline.

HOUSEHOLD SUICIDE.

endless repeat
janitor sweeps tracks
around hungry mouths bark sobbing.
waking up from lucid sleep
with the taste of cotton candy in the mouth
no dew flows down the cheeks -
boiling mercury
the announcer announces in a glass voice
that they buried us yesterday
and tomorrow it will rain.
wait, though there’s nothing to wait.
clutching powder in trembling hands,
we are covered with silk
but it looks more like a tarp.
wait, though there’s nothing to wait.

homeland to the smells of construction sites and factories
a crane flies into the sky
and the boy who let him in - fucked up
in local hell, on the outskirts of butovo.
Mom, give me a nuclear mushroom
the radio was hoarse with a laugh of holy fools
a happy family from the barrack opposite plays domestic suicide.
refuel the Boeing - soon everything will fuck up,
no time to remove the mannequin from the chandelier - dad
sticking a rotten shovel into the ground
heart clot to the beat
without denying the facts of the fall
dust on portraits of relatives
with only serious intent -
carve the number of the beast on the faces of the saints.

hands tremble with cold faces
and tomorrow I will burn Austerlitz,
falling asleep
but the fathers will tell me:
"why do you burn wounded birds?"
throw cigarettes into the chute
if not young, then hammer Thor
loosen up all the suspicious people
prostrate before
undead in politics, demons and goblins, network trolls and God's saints
in any case, you will be alone
eat codeine and eat slop.
I think I need to go to Tibet,
but a ticket is expensive - save up a couple of years.
diseases will eat everything from the inside out
just don't lie to yourself, just don't lie (x2)

you more than three ???
but death will not stop it
no more micro strokes
putting the earphone in, the world will be infected one day,
or maybe twice, quenching thirst,
we will stop breaking bus stops.
in a hoarse voice I will tell you
what do you do until your hair falls out
look for a place on the globe
or read Michel Welbeck
he, like me, needs a better pharmacist.
there is no gleam in the eyes of the cold
as in verses prose alone
invertebrate but nevertheless a splinter
in my insensible ass.
I tell you, "you are mistaken, do not write."

tear out your eyes, crush them with insanity
more infection, you hear, more infection.
you will never stay sober
therefore, explain how to return to my abyss.