Видели бы мамы, видели бы вы. Как живут зимой ваши дочи и сыны. Куда уходят люди, куда уходят пацаны. И не так то просто встать нам из этой ямы. Когда мы громко кричим о мама мама. А у мамы на устах слова Омар Хайяма. Мама поседела, и постарела. Иногда думаю - лучше б сидел я. Ой мама мама, я с колен встану. Ой мама мама я хорошим сыном стану. Ой мама мам колоться я перестану. Ой мама мама не ногой к Афганистану.
А ты прости мама,я наркоман. А ты прости мам что в голове моей туман. А ты прости за то, что воровал, обманывал. Я не видел мама, я не понимал. А ты прости за то, что воровал, обманывал. Я не видел мама, я не понимал. Да видели бы мамы, видели бы вы. Что происходит после этой сука зимы. Всё легализовно, мрази образованы. Смерть окутала, наш город заколдованный. И нету выхода, на параноях города. Самолеты, поезда - это только правда. И как порой пули летали, переплетали. И уже давно в ламбардах - дедов медали. А временами холодало, но спасала. Не зря молила, моя мама плакала. Моя братва дорогая - ты моя ты стая. Я вас люблю мои родные, и обнимаю.
Moms would have seen, you would see. How your daughters and sons live in winter. Where do people go, where the boys go. And it’s not so just to get out of this pit. When we shout loudly about mom mom. And mother has a word Omar Khayyam on the lips of the word. Mom turned gray and got old. Sometimes I think - I would sit better. Oh mom mom, I'll get up from my knees. Oh mom mom, I'll become a good son. Oh mom mom, I will stop pricking. Oh mom mom is not a foot to Afghanistan.
And you forgive mom, I am a drug addict. And you forgive mom that my head is fog. And you forgive for what you stole, deceived. I have not seen mom, I did not understand. And you forgive for what you stole, deceived. I have not seen mom, I did not understand. Yes, mothers would have seen, you would see. What happens after this bitch of winter. Everything is legalized, scum are formed. Death enveloped, our city is enchanted. And there is no way out, on the paranoia of the city. Aircraft, trains are only true. And how sometimes bullets flew, binded. And for a long time in lambards - grandfathers medals. And at times it was cold, but saved. No wonder she prayed, my mother cried. My ladder is dear - you are my flock. I love you my relatives, and hug you.
