В один печальный день,
Когда дожди столпились
в небе, чтоб пролиться,
Тишком народ сидел,
Лишь пили горькую
хранители традиций.
А в парке городском
На этом тучами
зашторенном закате
Собрались под грибком
Гнедая лошадь,
луноход и белый катер.
И что же привело
в сады Культуры
Такие три несхожие фигуры?
Все трое –
просто части карусели
И до конца своих фанерных сил,
Взвалив на плечи
детское веселье,
Должны кружить, кружить,
кружить, кружить
Вокруг своей оси.
В одну лихую ночь,
Когда смешаются
восторги, визги, виски,
Ты сможешь приволочь
Свой полутруп к местам
заслуженной прописки.
И, глядя на своих
Беспечно спящих, вдруг
поймешь, что ты отныне
Нигде никак без них,
А только здесь, и только так,
и только с ними.
В твой разоренный разум
на рассвете
Введет войска
твое сорокалетье.
Ты стал отныне
частью карусели
И будешь даже
из последних сил,
Взвалив на плечи горе и веселье,
Кружить, кружить, кружить,
кружить, кружить
Вокруг своей оси.
One sad day,
When the rains gathered
in the sky, to shed,
Tishkov people sat,
Only drank bitter
keepers of tradition.
And in a city park
On this overcast
curtained sunset
Gathered under the fungus
Bayard,
rover and white boat.
And what led
Culture in the gardens
These three disparate figures?
All three of them -
just part of the carousel
And the rest of his forces plywood,
Shouldered
baby fun
Should circling, circling,
circling, circling
Around its axis.
One night dashing,
When mixed
enthusiasm, screams, whiskey,
You can privoloch
His semi-corpses to places
deserved residence.
And looking at his
Carelessly sleeping, suddenly
realize that you now
Nowhere does without them,
And only here and only in this way,
and only them.
In your mind ravaged
at dawn
enter the army
your fortieth birthday.
You are henceforth
part of a carousel
And you will even
the last effort,
Shouldered grief and joy,
Circling, circling, circling,
circling, circling
Around its axis.
