Текст песни Никита Дорофеев - Весна

Ты две слезы, как два созвездья, смахнешь ресницами.
Весна гостит у нас проездом, но это снится нам.
Нам снится город зазеркальный Ее Высочества,
Ее шаги, Ее дыханье и одиночество.

Спеши, фотограф, спеши замедлить Ее движение
И между строк Ее невидимое скольжение,
И трепет глаз, и шепот крыльев пугливой Полночи,
И терпкий джаз, и жар бессилья, и зов о помощи.

Весна до дрожи в пух и прах меня ограбила,
Мы с ней давно уже играем не по правилам.
Она фанатка, лихорадка, гипнотический бред,
Она вампир души и тела, от нее спасенья нет.

Весна гостит, она небесна, пьяна и огненна.
Весна гостит, она проездом, она инкогнито.
Сильнее самой сладкой боли, страшней Везувия,
Я наркоман ее неволи, ее безумия.

Плацкартной ночью в тоске билетной она теряется,
И тесный сумрак сигаретный над ней качается,
Туман и дым, окно и профиль Ее Высочества,
И пахнет снегом, и черным кофе, и одиночеством.

Все решено, и ничего здесь не исправить нам,
Мы все равно уже играем не по правилам.
Она привычна испокон и до скончанья лет,
Она сильней любого яда, и противоядия нет.

You are two tears, like two constellations, wipe eyelashes.
Spring offers us by passing, but it dreams of us.
We dream of the city of the castomicular Her Highness,
Her steps, her breath and loneliness.

Hurry, photographer, hurry to slow down her movement
And between the lines of its invisible slide,
And thrill eyes, and whisper of the wings of a fellow midnight,
And tart jazz, and the fever, and call for help.

Spring to trembling in the fluff and dust robbed me,
We have long been playing not by the rules.
She is a fan, fever, hypnotic nonsense,
She is a vampire of the soul and body, there is no salvation from her.

Spring Hotel, she is heaven, drunk and fire.
Spring offers, she is passing, she is incognito.
Stronger the most sweet pain, terrible Vesuvia,
I am a drug addict, her madness.

A second-class night in a tuske of a ticketing it is lost,
And close dusk cigarette over it swings,
Fog and smoke, window and its high quality profile,
And smells snow, and black coffee, and loneliness.

Everything is decided, and nothing here cannot be corrected.
We are still not playing by the rules.
She is familiar with the impediment and before the Skonchania,
She is stronger than any poison, and no antidote.