Всего и надо, что вглядеться - Боже мой!
Всего и надо, что внимательно вглядеться,
И не уйдешь, и никуда уже не деться
От этих глаз, от их внезапной глубины.
Всего и надо, что вчитаться - Боже мой!
Всего и надо, что помедлить над строкою,
Не пролистнуть нетерпеливою рукою,
А задержаться, прочитать и перечесть.
Мне жаль неузнанной до времени строки,
Но все ж строка - она со временем прочтется,
И перечтется много раз, и ей зачтется,
И все, что было в ней останется при ней,
Но вот глаза - они уходят невзначай,
Как некий мир, который так и не открыли,
Как некий Рим, который так и не отрыли,
И не отрыть уже, и в этом вся печаль.
А, впрочем, я вам не судья. Я жил как все.
Вначале слово безраздельно мной владело,
А дело после было, после было дело,
И в этом дело все, и в этом вся печаль.
Но мне и вас немного жаль, мне жаль и вас,
За то, что суетно так жили, так спешили,
И что не знаете, чего себя лишили,
И не узнаете, и в этом вся печаль.
In total, you need to look - my God!
Everything is necessary that carefully peeled,
And you will not leave, and nowhere can not go
From these eyes, from their sudden depth.
Total necessary to read - my God!
All it is necessary that permanent over the row
Do not strike an impatient hand,
And to stay, read and count.
I'm sorry unrecognized before time string,
But all the string - she will read over time,
And lists many times, and she will start,
And all that was in it will remain with her,
But here's eyes - they are negligent,
As a certain world that did not open
Like a certain Rome that did not disappear
And not to open already, and this is all sorrow.
And however, I do not judge you. I lived like everything.
Initially, the word loosened with me,
And then it was, after it was,
And this is the matter everything, and that's all sorrow.
But I'm a little sorry for me, I'm sorry for me,
For the fact that they lived so much, so in a hurry,
And that you do not know what he was deprived of
And you will not know, and this is all sorrow.
