Большой широкий город, магистрали и дома,
Гусары в окнах, бесполезная тюрьма,
Зеленым яблоком железо запоёт,
Ты станешь слаще.
А я пропала без вести в японских лагерях,
Пропала голубем, синицею в руке,
Я застывала в ожидании тебя,
Неблагодарна.
С тобой проводит ночи тридцать первая весна,
И без сомнения ревнует ко всему,
И без сомнения ревнует ко всему,
Бьет стекла.
А я прощаюсь с городом просоленным,
Туда в любое время не доходят поезда,
И губы часто здесь обветрены мои бывали.
Рассвет, в салоне крылья, паутина, провода,
Я мягким тигром сторожу тебя в окне,
И обалдевшая от нежности вода
Несовершенна.
А я к тебе стремлюсь, я нагибаюсь до земли,
Я в этом марте, в этом марте навсегда,
И одуревшие дрейфуют корабли,
Неблагодарна.
С тобой проводит ночи тридцать первая весна,
И без сомнения ревнует ко всему,
И без сомнения ревнует ко всему,
Бьет стекла.
А я прощаюсь с городом просоленным,
Туда в любое время не доходят поезда,
И губы часто здесь обветрены мои бывали.
С тобой проводит ночи тридцать первая весна,
И без сомнения ревнует ко всему,
И без сомнения ревнует ко всему,
Бьет стекла.
А я прощаюсь с городом просоленным,
Туда в любое время не доходят поезда,
И губы часто здесь обветрены мои бывали.
Big wide city, highways and houses,
Hussars in the windows, useless prison
A green apple will sing iron
You will become sweeter.
And I went missing in Japanese camps
Missing a dove, a tit in her hand
I froze waiting for you
Ungrateful.
The thirty-first spring spends the night with you
And no doubt jealous of everything
And no doubt jealous of everything
Beats glass.
And I say goodbye to the salty city
There are no trains arriving at any time,
And my lips were often weathered here.
Dawn, inside the wings, cobwebs, wires,
I guard you in the window with a soft tiger
And water stunned by tenderness
Imperfect.
And I strive for you, I bend down to the ground,
I'm this March, this March forever
And the stupid drift ships
Ungrateful.
The thirty-first spring spends the night with you
And no doubt jealous of everything
And no doubt jealous of everything
Beats glass.
And I say goodbye to the salty city
There are no trains arriving at any time,
And my lips were often weathered here.
The thirty-first spring spends the night with you
And no doubt jealous of everything
And no doubt jealous of everything
Beats glass.
And I say goodbye to the salty city
There are no trains arriving at any time,
And my lips were often weathered here.
