капали слёзы в сухую листву на асфальте,
из динамиков музыка долбила в уши,
флоренс энд де машин, и шутка ли
стал забывать какого это - слушать.
я слышать привык только стук поездов
и трамваев в дождливые дни рано утром,
я люблю тебя.
щелчок зажигалки в кромешной тиши,
я привык забываться под градусом тупо.
тупо гляжу вникуда, и вникаю
всё то, что ты тихо на ухо мне шепчешь - правда.
я за билетами бегал в театр и тратил последние деньги
на концерт провокатора.
мастер и маргарет тэтчер, в сознании каша
и тортик вишнёвый, схожу я с ума понемногу, ты знаешь
я стал так забывчив, звоню только вечером.
помнишь?
слышишь?
подушечкой пальца нашёл твои точки
в тетради, на теле, везде где захочешь.
ты хочешь, я знаю. я буду тоскливый до завтра,
пока я с тебя не увижу снова. разунусь в прихожей
сниму с себя шапку, пальто и ральфы
и начинаю с тебя снимать все твои защитные поля,
только
под звуки арфы.
я люблю тебя.
dripping tears into dry foliage on asphalt
music from the speakers hollowed into my ears
Florence and de Mach and the joke is
I began to forget what it was - to listen.
I used to hear only the sound of trains
and trams on rainy days early in the morning,
I love you.
the click of a lighter in complete silence,
I'm used to being forgotten under a degree stupidly.
I stare stupidly out of sight, and delve into
all that you quietly whisper in my ear is true.
I ran to the theater for tickets and spent the last money
to a provocateur concert.
master and margaret thatcher, conscious porridge
and a cherry cake, I'm going a little crazy, you know
I became so forgetful, I call only in the evening.
do you remember?
do you hear
found your points with a fingertip
in a notebook, on the body, wherever you want.
you want i know. I'll be dreary until tomorrow
until I see you again. I’ll go up in the hallway
I’ll take off my hat, coat and ralphs
and I’m starting to take off all your protective fields from you,
only
to the sounds of the harp.
I love you.
