касания стали чем-то другим,
пальцами по телу узоры рисуя
мансовал в воскресенье утром
по безлюдной аллее в центре.
и внутри меня песни поются
а внутри неё юность дышит.
жаль, что криков чужих
не услышит никто.
без ответа.
адресаты-вассаби с курсивом,
оставались на кончиках пальцев
не допишутся строки сами,
и умрут скоро в танце красивом.
недалёкие люди в подземке,
мне до них дотянуться руками,
оголтелыми маршами пьяными
проливаются в скорые рейсы.
это проза о кротком мгновении,
это то ли стихи, то ли песни,
жаль что петь эти строки некому
и сирен голоса затихли.
полумёртвые люди в вагонах,
то не знают о ночи сегодня,
в этих нежных движеньях руками
били скопы позывов тобой.
не уснуть, как обычно, в полночь,
через воздух сырыми глотками
задыхаясь, завёрнутым в ткани
и живя лишь её волосами.
я б навеки пошёл за тобой,
хоть в свои, хоть в чужие дали,
я тебе пишу про любовь
а такой потом "да схуяли".
нету жизни искать в смысле
или думать о будущем тёмном
или глупыми теми стихами
разрываться на шаре земном.
как обычно, без криков и шумов
я внутри воздвигаю культ
замороженной колой в банке
меня вечером ждёт инсульт.
я в нуле остаюсь, как обычно,
я теряюсь в заезженных песнях
я внутри себя, может быть взвесил,
но тебе это не интересно.
я остался на ночь перед снами
но они лишь стояли поодаль
только с улиц мурчали кошки
и по венам олово с солью.
я опять умираю никем
только руки твои ощущаю.
я, наверно, не выйду из пепла
растворюсь я по волнам вещаний.
полумёртвые люди в вагонах,
те не знают о ночи сегодня,
в этих нежных движеньях руками
били скопы позывов тобой.
не уснуть, как обычно, в полночь,
через воздух сырыми глотками
задыхаясь, завёрнутым в ткани
и живя лишь её волосами.
я б навеки пошёл за тобой,
хоть в твои, хоть в чужие дали,
я тебе пишу про любовь
и такой потом "да схуяли".
touches have become something else
fingers painting patterns
Mannered on Sunday morning
along a deserted alley in the center.
and inside me songs are sung
and youth breathes within her.
sorry that the screams of strangers
no one will hear.
no answer.
Wassabi recipients in italics,
stayed at your fingertips
the lines themselves will not be added,
and die soon in a beautiful dance.
near people in the subway
I reach for them with my hands
frantic marches drunk
spill on fast flights.
this is prose about a short moment,
is it poetry or song
it’s a pity that there is no one to sing these lines
and the sirens voices fell silent.
half dead people in wagons,
they don’t know about the night today,
in these gentle hand movements
the osprey of urge beat you.
do not fall asleep, as usual, at midnight,
through the air in raw sips
panting wrapped in cloth
and living only her hair.
I'd follow you forever
even in their own, even in someone else’s given,
I'm writing about love
and such then, "yes, they snoop around."
no life to look in the sense of
or think about the future dark
or silly those verses
bursting on the globe.
as usual, without screams and noises
I'm building a cult inside
frozen cola in a jar
I have a stroke in the evening.
I stay at zero, as usual,
I'm lost in hackneyed songs
I inside myself, maybe weighed
but you are not interested.
I stayed the night before dreams
but they only stood at a distance
only cats purred from the streets
and through the veins a tin with salt.
I'm dying again
I only feel your hands.
I probably won’t get out of the ashes
I dissolve in the waves of broadcasting.
half dead people in wagons,
they don’t know about the night today
in these gentle hand movements
the osprey of urge beat you.
do not fall asleep, as usual, at midnight,
through the air in raw sips
panting wrapped in cloth
and living only her hair.
I'd follow you forever
even in yours, even in strangers' given,
I'm writing about love
and such then "yes, they snooped around."
