Текст песни недоношенный спутник - тульский пряник

sixtythree naked brain

медсестра, говорил же тебе минздрав,
что не стало красного креста могильного,
холод погибели,
небо серое кипельно,
давай уедем в китеж? надену китель
или ките'ль,
примерю петельку заместо галстука в понедельник,
замес-то класный,
властью обласканный пасынок поколения спящих,
что пялятся в ящик без ностальгии по самим себе настоящим (ц)
ебашить как самоцель,
и сама ценность в роли эффекта плацебо,
принятого за панацею

взгляд уставился в неба лазурь,
мне бы заснуть.
говорят, что и в пуле есть суд,
стекает кровь по сосудам в мензурку.
но это не суть,
ведь ты узник, как пряник, тульский
и несколько тусклый.
твое тело несут в мусорку вместе с рейтузами.

говорят, что и в пуле есть суд.
ликург на литургии прикуривает,
разбита посуда,
сутки тают на стапеле сумрака
и стучат зубы
от злости на тех, кто без стука
входит в твой дом с войной, —
всё как и писал войнович:
мы здесь живём
а, значит, выживем поневоле
горе нам во имя любви
а любовь нам во имя горя,
о, как же тихи здесь зори...

город-гараж, рассадник пятиэтажек
и эпатажных дам
дам не дам — это шантаж,
тадж-махал рухнул,
таджики распустили руки,
хотел вырасти человеком, а стал гомункулом.
мускулатура на нет,
макулатурная культура процветает во мне,
некогда с большими амбициями был культуроведом,
теперь мечтаю быть быдлом с большими бицепсами —
просто как все.

снег по весне тает, но где же обещанное веселье,
ответы на все вопросы,
пастель, папиросы и холст,
который мне выпала честь изуродовать,
как родственную душу?
привет, хэмингуэй,
прощай, оружие,
большой брат выиграл большой куш,
первыми погибают лучшие,
слушатель узнал во мне контуженного географа,
что пропил глобус.

встать. суд идёт.
крутятся лопасти.
у вас есть право хранить молчание,
оползнем
застывшее в горле как кость,
и лучше бы им воспользоваться.

голень мотается на лоскуте,
слышатся возгласы:
встать. суд идёт,
и шаги его эхом разносятся
по нью-йорку.
мой завтрак — прокисший данон и свежевыжатый йогурт.
стране пиздец, а я веселый как йоган после занятий йогой,
он охуенен, йопта.

точки над и не сдвинулись ни на йоту,
койот скалит зубы —
поёт проституткам, как бьорк,
бульон стынет в жилах, как лёд под ногами майора (ц),
хрустят позвоночник и рёбра,
я заново собран после полёта на зону.
молчание — золото, понимание — платина,
и все вы за всё когда-то заплатите.

поет в униссон ассоль,
я собран из стольких осколков историй,
что крик истошный перекликивал кошку,
коршун кружит, говорит мне "давай дружить",
а я отвечаю "можно", чувствуя кожей:
чем дальше, тем больше,
а знак стоп у меня тот ещё,
остолоп у остановки просит апостола ключ от царских врат и новой версии постл.
кто ты вне зоны доступа?

нежная поступь и лёгкий стан,
завтра улетаю в узбекистан.

закрываю глаза — вижу канзас,
засветло стану аристократом,
встречная полоса потасканная
уводит на запад.
встал во весь рост, вышел из засады,
и не зассал — закурил папиросу,
поправил каску.
пусть другие воюют, а я партизан,
и всё, что я знал о себе,
вам расскажет мой паспорт.

взгляд уставился в неба лазурь,
мне бы заснуть.
говорят, что и в пуле есть суд,
стекает кровь по сосудам в мензурку.
но это не суть,
ведь ты узник, как пряник, тульский
и несколько тусклый.
а твое тело унесут в мусорку вместе с рейтузами,

я ухожу, а ты продолжай на посту' стоять.

Sixtythree Naked Brain

nurse, the Ministry of Health told you,
that there was no red cross of the grave,
Cold of death,
The sky is gray.
Let's go to Kitezh? I will put on a tunic
or kitte'l,
I will try on a loop in a knocked tie on Monday,
Classed,
the power of the tilted stepson of the sleeping generation,
that they are staring in a box without nostalgia for themselves real (c)
Fucking like an end in itself
And the very value as the placebo effect,
accepted for the panacea

A look at the sky stared at the sky,
I should fall asleep.
They say that there is a trial in the pool,
Blood flows through the vessels in Menzurka.
But this is not the point
After all, you are a prisoner, like a gingerbread, Tula
And somewhat dull.
Your body is carried in the trash with the rates.

They say that there is a trial in the pool.
Lycurgus at the liturgy is lighting up,
Dishes broken,
for a day melt on a slope of dusk
And knocking their teeth
From anger at those without knocking
enters your house with the war -
Everything was written by Voinovich:
We live here
And, therefore, we will survive involuntarily
Woe to us in the name of love
And love to us in the name of grief,
Oh, how are the whole dawns here ...

garage city, five-story buildings
and shocking ladies
I won’t give it - this is blackmail,
Taj Mahal collapsed
Tajiks opened their hands
He wanted to grow up as a man, but became a homunculus.
The muscles are nullified,
Maculatory culture flourishes in me,
once with great ambitions was a culturalist,
Now I dream to be a cattle with big biceps -
Just like everyone else.

Snow melts in the spring, but where is the promised fun,
Answers to all questions,
Pastel, cigarettes and canvas,
which I was honored to mutilate,
like a soul mate?
Hi Hemingway,
A Farewell to Arms,
Big Brother won a big jackpot
The best die the first
The listener learned in me a shell -shocked geographer,
that the globe drank.

get up. The court goes.
The blades spin.
You have the right to keep silence,
Landfill
frozen in the throat like a bone,
And it would be better to use it.

the shin is wiped on the flap,
Exclamations are heard:
get up. The court is going on
And his steps echoed
On New York.
My breakfast is a sour Danon and freshly squeezed yogurt.
the country is fucked up, and I am funny like a yoga after yoga,
He is Okhuenen, Yopta.

the dots above and did not move to the iot,
Koyot grows teeth -
Sings to prostitutes like Bjork,
The broth hazels in veins, like ice under the feet of a major (c),
Crusting the spine and ribs,
I re -assembled after flying to the zone.
Silence - gold, understanding - platinum,
And you will pay all you for everything.

Sings in Unison Assol,
I am collected from so many fragments of stories,
that the heart -winged cry echoed the cat,
The kite is circling, tells me "Let's be friends",
And I answer "can", feeling with the skin:
The further, the more
And the sign of the feet is still that
Ostolop at the stop asks the apostle the key to the royal gates and the new version of the post.
Who are you outside the access zone?

Tender tread and light camp,
Tomorrow I fly to Uzbekistan.

I close my eyes - I see Kansas,
I will become an aristocrat.
The oncoming strip is shabby
Leads to the west.
He got up to his full height, went out of an ambush,
And he didn’t halve - he lit a cigarette,
I corrected the helmet.
Let others fight, and I am partisans,
And all I knew about myself,
My passport will tell you.

A look at the sky stared at the sky,
I should fall asleep.
They say that there is a trial in the pool,
Blood flows through the vessels in Menzurka.
But this is not the point
After all, you are a prisoner, like a gingerbread, Tula
And somewhat dull.
And your body will be taken to the trash with the rates,

I'm leaving, and you continue at the post 'stand.