Текст песни Павел Шавловский - ОТЕЦ, услышь мое моленье.....

Отец, услышь мое моленье,
быть может, я в последний раз
в молитве возношу прошенье,
в жестокий свой предсмертный час.
Я смертной муки не боюсь,
ведь я, Творец, к Тебе стремлюсь.
Всегда, идя со мною рядом,
я под Твоим великим взглядом
в любви небесной возрастал,
и вот теперь, мой час настал.
За Слово истины высокой,
не может враг никак понять,
что мне не страшно умирать,
пусть даже смертью и жестокой.
Но вот молитву возношу,
открывши боль души своей,
Творец, о матери прошу:
о, помоги несчастной ей,
Ведь у нее здесь один
единственный, любимый сын,
храни ее, Отец мой вечный,
Своей любовью бесконечной,
Её Тебе я отдаю,
в Твои Божественные руки,
о, дай ей силы, я молю,
в последний час мой смертной муки.
Сейчас, склонив свои колени,
я пред лицем Твоим молюсь,
а завтра утром, на арене,
к престолу славы вознесусь.
И в сердце радостью объят;
еще чуть-чуть, еще немного
и я взлечу в небесный град,
и буду жить с Тобою, с Богом.

Ночная спящая столица,
великий город - город Рим,
где глубоко, в сырой темнице,
молился вольный неба сын.
Ночная летняя прохлада
укрыла все своей росой
и тихо, спящая отрада,
дарила сладостный покой.
Молитвой сердце укрепив,
спокойно спал страдалец юный.
И луч в окно проникнув лунный
его собою осветил:
В нем все дышало красотою,
в чертах небесного лица
в предсмертный час он был спокоен,
как сын великого Творца.
Таких, как он, в тот час немало
за Бога свято умирало,
чтоб средь языческих держав
любовь Христа торжествовала.
И кровь Божественных детей
арены Рима обогрела,
но всё сильнее, средь скорбей,
живая вера возрастала.

Вот ночи время пролетело,
и дверь тоскливо заскрипела,
и стража выполнять указ
идет. И он в последний раз
по римским улицам шагает,
и с болью в сердце вспоминает:
О сколько же его друзей
дорогой этой прошагали
и после, свято умирали
от жутких пыток палачей.
Но тут, дорогу преграждая,
к арене не успев дойти,
он взгляд знакомых глаз встречает,
почти в конце всего пути.
Как сразу руки ослабели,
как в сердце заболела рана,
губами слышно еле-еле,
он прошептал с тоскою: мама.
И сразу сердце с болью сжалось
от муки дикой, неземной,
во взгляде просьба, вдруг, прорвалась
невыразимою мольбой:
Не надо, мамочка, ты слышишь?
Меня ведут же убивать,
ведь ты с трудом от боли дышишь,
Зачем тебе сильней страдать?
Сейчас откроют клеток двери,
как в муке будешь ты взирать,
когда меня на части звери
клыками будут раздирать!
О, пожалей себя, родная,
молю уйди, не мучь себя,
как страшна мука эта злая,
уйди же, мать, прошу тебя!..
Но материнский взгляд глубокий
сказал с любовью неземной:
Сынок, я здесь не одинока,
со мною Бог, Отец Святой.
Ты прав, жестока эта мука,
но наш Господь страдал сильней.
Иди, пусть краткая разлука
приблизит нас к Царю царей.

О, христианское терпенье,
как силен Бог твой в небесах,
Не знают, что такое страх
твои наследники спасенья.
Пред всем народом воин веры,
(какой он все же молодой),
последний вздох, прыжок пантеры.
И льется кровь его струей.
Закрылись юные глаза,
венец страдания приемля,
и материнская слеза
упала на сырую землю.

Года летят, летят стрелой,
как быстро время пробегает.
И мы, идя земной тропой,
следы кровавые встречаем.
Они всё время там лежат,
их толща времени не скроет,
Они о многом говорят,
все воды мира их не смоют.
Быть может, каждого из нас
страданья в мире также ждут,
но Тот, Кто нас однажды спас
благословит земной наш труд.
Пусть будет горе, пусть мученья
и испытанья впереди,
но мы идем в страну спасенья
в надежде, вере и любви.

Автор стиха: Павел Шавловский

Название стиха: Панкратий

Father, hear my prayer
maybe for the last time
I pray in prayer
in your cruel dying hour.
I'm not afraid of death flour
because I, the Creator, strive for You.
Always walking by my side
I'm under Your great gaze
in heavenly love grew
and now, my time has come.
For the Word of truth high,
the enemy cannot understand in any way
I'm not scared to die
even death and cruel.
But I offer a prayer
having discovered the pain of your soul,
Creator, about mother, I ask:
oh help the unfortunate her
After all, she has one here
the only, beloved son,
keep her, my eternal father,
With my infinite love
I give it to you
into your divine hands
oh give her strength I pray
in the last hour of my mortal torment.
Now bowing my knees
I pray before Your face
and tomorrow morning, in the arena,
I will ascend to the throne of glory.
And in the heart joy is embraced;
a little more, a little more
and I will fly to the heavenly city
and I will live with you, with God.

Night sleeping capital
the great city is the city of Rome,
where deep in the damp dungeon
a free son prayed in heaven.
Cool summer night
covered everything with its dew
and quiet, sleeping joy
gave sweet peace.
Strengthening the praying heart
the young sufferer slept quietly.
And a ray through the window penetrating the moonlight
lit it with himself:
Everything in it breathed beauty
in heaven
in the dying hour, he was calm,
like the son of a great Creator.
There are many like him at that hour.
for God sacredly died
so that among the pagan powers
Christ's love triumphed.
And the blood of divine children
the arena of Rome warmed
but stronger, in the midst of sorrows
living faith grew.

Here at night time flew by
and the door creaked wistfully
and the guards carry out the decree
is coming. And he is the last time
walking along the Roman streets
and with heartache recalls:
Oh how many of his friends
we walked this way
and after that, they sacredly died
from the terrible torture of the executioners.
But here, blocking the road,
not having time to reach the arena,
he meets the eyes of familiar eyes,
almost at the end of the whole journey.
As soon as the hands weakened,
like a wound in my heart
barely audible lips
he whispered longingly: mom.
And immediately the heart contracted with pain
from wild, unearthly flour
in a look the request suddenly broke through
inexpressible plea:
No, mom, can you hear?
They’ll lead me to kill,
because you breathe with pain
Why do you suffer more?
Now open the cell door
how will you look in flour
when animals are part of me
fangs will tear apart!
Oh, take pity on yourself, dear,
I pray go away, do not torture yourself,
how terrible this angry flour is
go away mother, please! ..
But the maternal look is deep
said with unearthly love:
Son, I'm not alone here
with me God the Holy Father.
You're right, cruel this torment
but our Lord suffered more.
Go let a short separation
brings us closer to the King of kings.

Oh Christian patience
how strong is your God in heaven
Do not know what fear is
your heirs of salvation.
A warrior of faith is before all the people
(how young he is)
last breath, panther's jump.
And blood pours in his stream.
Young eyes closed
I accepted the crown of suffering
and maternal tear
fell to damp ground.

Years fly, fly an arrow,
how fast time goes by.
And we, walking the earth path,
we meet bloody traces.
They lie there all the time
their thickness of time will not hide
They say a lot
all the waters of the world will not wash them off.
Perhaps each of us
misery in the world is also waiting
but the One who once saved us
bless our earthly labor.
May there be sorrow, may torment
and the trials ahead
but we go to the country of salvation
in hope, faith and love.

The author of the verse: Pavel Shavlovsky

Verse Title: Pankratius