Не помню где, но это было где-то:
лучом задумчивым бродил я по холмам
и птицы пели звонкое либретто
к неудержимой музыке рассвета, -
рассвета, предназначенного Вам.
В разлуке долгой неразлучный с Вами,
я был чужой землей уже не раз
и, будто бы уставшими руками,
зелеными тянулся берегами
к родному океану Ваших глаз.
Пр.
Заботам отдаваясь, Вам не чуждым, -
под вечер, у семейного огня, -
непримиримо скучным и ненужным
Вы никогда не вспомните меня:
ведь в беспорядке позабытых дней
Вы ни мгновенья не были моей.
Вам было все равно, а мне протяжно
скулить хотелось ночью при луне.
Порою так печально, что Вы даже
жестоких слов бессмысленную тяжесть
небрежно не швыряли в душу мне.
Я обращаюсь к Вам: я оморочен.
Вас разлюбив, я так устал без Вас.
Мир серой пустотой изорван в клочья,
бессонные, раздробленные ночи
осколками рассыпались у глаз.
Пр.
Однажды утром, на исходе сил, -
когда душа едва-едва расправит крылья, -
я, перед тем, как слиться с небылью и былью,
поведаю в письме, как я любил,
чтоб Вы на миг забыли тех, кого любили.
Пр.
Заботам отдаваясь, Вам не чуждым,-
однажды, у семейного огня,-
Вы, очень близким, очень-очень нужным
вдруг незаметно вспомните меня.
I don’t remember where, but it was somewhere:
a wandering beam I wandered through the hills
and the birds sang a voiced libretto
to the unstoppable music of dawn, -
the dawn destined for you.
Separated for a long time inseparable from you,
I have been a foreign land more than once
and as if tired hands
green stretched shores
to the native ocean of your eyes.
Etc.
Surrendering to cares that are not alien to you, -
in the evening, by a family fire, -
irreconcilably boring and unnecessary
You will never remember me:
because in a mess of forgotten days
You were not mine for a moment.
You didn’t care, but I was drawn out
I wanted to whine at night under the moon.
Sometimes it’s so sad that you even
cruel words senseless severity
carelessly not hurled at my soul.
I appeal to you: I am spoiled.
Having stopped loving you, I am so tired without you.
The world of gray emptiness torn to shreds
sleepless, fragmented nights
fragments scattered at the eyes.
Etc.
One morning, at the end of my strength, -
when the soul barely spreads its wings
I, before merging with fiction and past,
I’ll tell you in a letter how I loved
so that you momentarily forget those you loved.
Etc.
Surrendering to cares that are not alien to you, -
once, by a family fire, -
You, very close, very very necessary
suddenly imperceptibly remember me.
