Не веря кровному завету,
Что так нельзя,
Ушли бродить по белу свету
Мои друзья.
Броня державного кордона
Как решето.
Им светит Гарвард и Сорбонна,
Да нам-то что?
Пусть будут счастливы, по мне, хоть
В любой дали.
Но всем живым нельзя уехать
С живой земли.
С той, чья судьба еще не стерта
В ночах стыда.
А если стерта, то на черта
И жить тогда?
Я верен тем, кто остается
Под бражный треп
Свое угрюмое сиротство
Нести по гроб.
Кому мерещатся допросы
И лагеря,
Но сквозь крещенские морозы
Горит заря.
Нам не дано, склоняя плечи
Под ложью дней,
Гадать, кому придется легче,
Кому трудней.
Пахни ж им снегом и сиренью,
Чума-земля.
Не научили их смиренью
Учителя.
Пошли им, Боже, легкой ноши,
Прямых дорог,
И добрых снов на злое ложе
Пошли им впрок.
Пускай опять обманет демон,
Сгорит свеча, -
Но только б знать, что выбор сделан
Не сгоряча.
Not believing the blood covenant
What is so impossible
Gone to wander in white light
My friends.
Armor of Power Cordon
As a sieve.
They are shining Harvard and Sorbonne,
Yes, what?
Let them be happy, for me, at least
In any given.
But all alive can not leave
With alive land.
With that, whose fate is not yet erased
In the night shame.
And if erased, then on the line
And live then?
I'm faithful to those who remain
Under the brogin
His sulling orphanhood
Carry the coffin.
Commerce interrogations
And camp
But through Epiphany Frosts
Lights dawn.
We are not given, bowing shoulders
Under the lies of days
Guess who will have to be easier
Who is more difficult.
Smell like snow and lilac
Plague Earth.
Did not teach them humility
Teacher.
Went to them, God, Light Noshi,
Direct roads
And good dreams for evil bed
Let them come to them.
Let them again deceive the demon,
Candle burns, -
But only would you know what the choice is made
Not hagging.
