Ни на душе весна, ни погода ясная,
Мне не важно, светло или пасмурно.
Рисовать мазками или кляксами,
Главное сорвать со рта кляп свой.
И не кричать что есть мочи,
Не звать первых прохожих к себе на чай.
А посидеть, хоть немного, молча,
Пока не проснется в тебе та часть.
Что на тусовках не пыталась торчать,
Под улыбкой умела прятать печаль.
И если вдруг приходил грустный час,
Она грела, как в темноте свеча.
Дичаем видно, раз забросили,
С удивлением смотрим на сверстников с проседью.
Который год курим, поклявшись бросить.
А ведь нам далеко не за сорок восемь.
Все время восхваляем бога, и просим.
Взамен что-то без чего легко обойтись.
Мне бы сейчас улететь, не Гоа а Балтийск,
По набережным с кораблями пройтись.
Там, наверное, белые-белые чайки,
На палубах кораблей вахты несут матросы.
То и дело курят, но обещают бросить,
Вот уже скоро, вот этой осенью.
Nor in the soul of spring, nor the weather is clear
It does not matter to me, light or overcast.
Draw with strokes or blots
The main thing to break your gag.
And do not shout that there are urine,
Do not call first passersby to your tea.
And sit, at least a little, silently,
Until it wakes up in you the part.
That the parties did not try to hang around,
Under a smile knew how to hide sorrow.
And if suddenly a sad hour came,
She warmed as a candle in the dark.
We see, once they abandoned,
With surprise, we look at the peers with the recovery.
Which year smoke, swing to quit.
But we are far from forty-eight.
All the time I praise God, and ask.
Instead something, without which it is easy to do.
I would fly now, not Goa and Baltiisk,
On the embankments with the ships go.
There, probably, white-white seagulls,
Sailors carry on the decks of ships Watch.
Now and smoke, but they promise to quit
Now soon, here is this fall.
