Заскриплять поїзди із вокзалів заплаканих,
З манускрипту небес обірветься печать.
Доки вітер жене снігурів переляканих,
Доти з срібних сторіч, наші кедри мовчать.
А дороги, дороги скоряються дорого,
Може є десь котрась, без розлук, без розлук.
Хай застигне на склі вічний помах – до скорого,
І метнеться земля під колесовий стук.
І коли вишина журавлиними клинами,
Вперше скотиться вниз на летючі кущі.
Тихо станеш дощем і запахнеш калинами,
І підеш звідтіля, так, як ходять дощі.
А дороги, дороги скоряються дорого,
Може є десь котрась, без розлук, без розлук.
Хай застигне на склі вічний помах – до скорого,
І метнеться земля під колесовий стук.
А дороги, дороги скоряються дорого,
Може є десь котрась, без розлук, без розлук.
Хай застигне на склі вічний помах – до скорого,
І метнеться земля під колесовий стук.
Заскрипят поезда с вокзалов плачущих,
С манускрипта небес оборвется печать.
Пока ветер гонит снегирей перепуганных,
До тех пор из серебряных столетий, наши кедры молчат.
А дороги, дороги покоряются дорого,
Может есть где-то какая, без разлук, без разлук.
Пусть застынет на стекле вечный взмах - до скорого,
И метнется земля под Колесов стук.
И когда локтя журавлиными клиньями,
Впервые скатится вниз на летучие кусты.
Тихо станешь дождем и запахнет калинами,
И пойдешь оттуда, так, как ходят дожди.
А дороги, дороги покоряются дорого,
Может есть где-то какая, без разлук, без разлук.
Пусть застынет на стекле вечный взмах - до скорого,
И метнется земля под Колесов стук.
А дороги, дороги покоряются дорого,
Может есть где-то какая, без разлук, без разлук.
Пусть застынет на стекле вечный взмах - до скорого,
И метнется земля под Колесов стук.
