На уходящем в ночь окне свеча горела,
раздвинув иней на стекле, надежда пела,
вплетая детский голос свой в хорал метели,
она манила за собой, и мы летели...
Как пара белых мотыльков, несомых ветром,
мы улетали в царство снов, легко и слепо…
Сквозь петли холода и тьмы – в апрельский лепет
едва очнувшейся листвы и ливни лета,
в разлив лазури над рекой, поля кувшинок
и напоённые грозой кусты жасмина,
в прохладу липовых аллей, душистый сумрак,
перебирающий лучей живые струны…
Цветы роняли лепестки, листва редела,
ослепло зеркало реки… а мы летели...
Как пара белых мотыльков, кружась, играя,
и подступивших холодов не замечая…
Судьба ловила нас сачком, и, горсть сжимая,
тащила в тот остывший дом, где, догорая,
свеча рыдала у окна, пав на колени,
последним всхлипом фитилька стегая тени...
On the night candle burned in the night,
Sliding the frost on the glass, the hope of sang,
Intersight of his child's voice in Choral blizzards,
She manila behind her, and we flew ...
As a pair of white moths rack
We flew into the kingdom of dreams, easy and blindly ...
Through the loops of the cold and darkness - in the april bastard
barely frowning summer foliage and livni,
In the spill of the lazuries over the river, the fields of water lily
and thunderstorms of jasmine bushes,
In the coolness of lime alley, scented dusk,
Raming Live strings ...
Flowers dropped petals, phaling foliage,
Dumbled mirror of the river ... And we flew ...
As a couple of white moths, circling, playing,
And the approaching cold weather is not noticed ...
Fate caught us a saccmother, and, squeezing,
dragged into that cooled house where, thrashing,
Candle sobbed by the window, surfactant knees,
The last sob of a wick is a staging shade ...
