Под грохот серых батарей
Куда-то улетело мимо
И сразу сделалось больней
Невыносимо.
Там отцветала алыча
Кровавым цветом,
И разрывался грохоча
Гром где-то.
Тем летом в чаще не густой
Травою тусклой не примятой
В той алыче кто-где живой
Лежали молча те ребята.
Красивые среди камней,
С румянцем непоколебимым
И сразу сделалось больней
Невыносимо.
Невыносимо.
Вы уходили на Восток,
Заре малиновой навстречу
А получали нож в висок
В холодный серый тусклый вечер.
Цвет облетевший алычи
Мгновенно растворился мнимо
На скулы им легли лучи
Заката неотразимо.
Как медицинские бинты
Они белеют на закате
И расцветают как цветы
Как нежная невеста в платье.
Залиты кровью их жакеты
В завесах белого тумана
Блестят на солнце эполеты,
Невыносимо.
Невыносимо.
И сразу сделалось больней
Невыносимо…
И грохот серых батарей
Куда-то мимо...
И алыча не встретит вас
Кровавым цветом,
Как будто расстелив палас
У сельсовета.
Under the roar of gray batteries
Somewhere flew by
And immediately became more painful
Unbearable.
There was a cherry flashed there
Bloody color
And rummaging around
Thunder somewhere.
That summer, not more often dense
Nonsense
In that climbing, someone is alive
Those guys lay silently.
Beautiful among stones,
With a blossom is unshakable
And immediately became more painful
Unbearable.
Unbearable.
You went east
Dawn Malinova to meet
And got a knife in the temple
In a cold gray dull evening.
The color of the cherry plum
Instantly disappeared imaginary
The rays lay on their cheekbones
Sunset is irresistible.
Like medical bandages
They whiten at sunset
And bloom like flowers
Like a delicate bride in a dress.
Their jackets flooded with blood
In the veils of the white fog
Eppletes shine in the sun,
Unbearable.
Unbearable.
And immediately became more painful
Unbearable…
And the roar of gray batteries
Somewhere by ...
And cherry plum will not meet you
Bloody color
As if spreading the palace
At the village council.
