Как конвульсируют облупленные стены
В такт живой подкожной дроби!
Жизнь активиста за здоровый образ смерти
Началась с гнилой утробы.
Остро заточены осиновые колья
Против кровожадных мыслей.
Но всё же пишутся записки из подполья
В самом фигуральном смысле.
В клочья разорвав время и пространство,
Выйдя из нор упитанного рабства,
Глядя в упор, на что ещё я годен,
Я буду ждать свой великий полдень.
Кто соскарябал позолоту с врат небесных,
Тот и потушил преисподнюю.
Пал белокурый патриарх всея Вселенной
В роковую подворотню.
Алые брызги первобытного оргазма
Есть внутри у каждой твари.
Всё безобразное по-своему прекрасно:
Сласть не чужда и отраве.
Беды и радости обманутого зренья
Образуют днище бездны.
Жалость, растущая до степени презренья
Не коснётся самых честных.
Тусклый огарок потухает постепенно.
Миг, остался миг, не более…
Как конвульсируют облупленные стены
Здесь, в моём родном подполье.
How the peeling walls convuls
To the beat of a live subcutaneous fraction!
Activist life for a healthy image of death
It began with a rotten womb.
Osin stakes are sharpened
Against bloodthirsty thoughts.
But still, notes from the underground are written
In the most figurative sense.
Tearing time and space to shreds,
Having left the holes of well -fed slavery,
Looking point blank, what else I'm suitable for
I will wait for my great noon.
Who scared the gilding from the gates of heaven,
He put out the underworld.
The blonde patriarch of the All universe fell
In a fatal gateway.
Scarlet spray of primitive orgasm
Each creature has inside.
Everything ugly is beautiful in its own way:
Sweet is not alien and poison.
Troubles and joy
Form the bottom of the abyss.
Pity growing to the degree of contempt
Will not touch the most honest.
The dim ogarik is going out gradually.
MiG, there was a moment, no more ...
How the peeling walls convuls
Here, in my native underground.
