Текст песни Пост Мортем - Статистика

Девять с половиной грамм свинца и двадцать латуни
На всего лишь один снаряд, на одну пулю.
Отливка, формовка, фриз, блиц контроль.
Один патрон узнает скоро свою роль:
Быть за добро или пронзать мирных,
Убивать неверных либо невинных.
Хотя какая разница, пуле по барабану,
Кто стреляет из винтовки, а кто дышит на ладан.
Ну ладно, путь не близок, мерцает гильза,
Чьи-то лица вскрывают в чём-то убедиться.
Близится конец, мотор заглох, всё рассыпают,
Ломают ящики, по рожкам патроны втыкают.
Вникая в проникновенную речь командира,
Идут хозяева винтовок в штурм с идеей мира.
Атака без предупреждения, будь то враг иль население,
В глухом селении солдатов семеро.
Сухой полдень, песок и ветер, саманный дом,
АК на взводе, тот самый патрон в нём.
Крики, плач, сын прячет за спиной мать.
Звучит хлопок, на её лице багровая рябь.

Смерть человека – горе, сотен – статистика.
Пули были разрывными – гласит баллистика.
Листьями засыпало всё, что осталось от них,
Останки обернулись списками чисел сухих.

Пацан, хули, молодой, полез на рожон,
Пуля разнесла рот, мир закрутился, как аттракцион.
Удар остатками затылка об бетон,
Голову свернуло на бок, свой видит батальон.
Но не в пацане суть, он – статистика войны,
И что не поглотит земля, после сожрут вороны.
Мать вряд ли опознает, когда у сына нет лица,
И лишь глаза, всё остальное снёс заряд свинца.
Они видят отчий дом, штурмовиков, триколор,
Как творят мир, нарушив договор.
Лысым псинам приказали не проглатывать бром,
И теперь сестёр раздевают на полу сыром.
Врагов не хоронят, перемалывают танками,
Жрут водку за победу, глумятся над останками.
Это, я уверен, не покажет Останкино,
А нашего героя выворачивает наизнанку.
Голову расплющило, и глаза не видели,
Как миротворцы прикончили родителей.
Очередью отца, одной пулей мать,
Нет лица, нет глаз и некому опознавать.

Смерть человека – горе, сотен – статистика.
Пули были разрывными – гласит баллистика.
Листьями засыпало всё, что осталось от них,
Останки обернулись списками чисел сухих.

Nine and a half grams of lead and brass twenty
In only one shell, one bullet.
Casting, molding, friezes, blitz control.
One cartridge will soon recognize their role:
Be of good or pierce the peace,
To kill infidels or innocent.
Although what's the difference, the pool on the drum,
Who shoots with a rifle, and who is moribund.
Well, the path is not close, flickers sleeve,
Someone's face reveal in some way to be sure.
Nearing the end, the engine stalled, everything falls apart
Break the boxes, cartridges stuck on the horns.
Delving into eloquent speech command,
Go home assault rifles in the world with the idea.
Attack without warning, whether il enemy population,
In a remote village of the seven soldiers.
Dry noon, the sand and the wind, adobe house,
AK on edge, the same cartridge in it.
Shouting, crying, son hides behind her mother.
Sounds cotton on her face crimson ripples.

Man's death - grief, hundreds - Statistics.
The bullets were explosive - says ballistics.
Leaves covered with whatever was left of them,
The remains turned dry lists of numbers.

Kid, fuck, young, climbed on the rampage,
The bullet smashed mouth, the world spun as an attraction.
The blow back of the head remains on the concrete,
His head rolled onto his side, sees his battalion.
But the kids are not in it - statistics of war,
And do not swallow up the earth, after will eat crow.
The mother hardly recognizes when the son has no face,
Only her eyes, blew everything else lead the charge.
They see his father's house, attack, flag,
How to create the world, violating the contract.
Bald dog was ordered not to swallow bromine,
And now the sisters strip on the floor wet.
Enemies do not bury, grind tanks,
Guzzle vodka for victory, scoff at the remains.
This, I am sure, will not show Ostankino,
And our hero turned inside out.
Head flattened, and had never seen,
As peacekeepers finished off parents.
the father of all, one bullet mother
No face, no eyes, and no one to identify.

Man's death - grief, hundreds - Statistics.
The bullets were explosive - says ballistics.
Leaves covered with whatever was left of them,
The remains turned dry lists of numbers.