* * *
Прежде, чем его сны заклюют,
Горемыка снял с тела печаль
И повесил на плечики тут,
Чтобы я ее к телу прижал.
Нас не боль забирает в тиски,
А примерки портновская нить,
Но сукно стопроцентной тоски
Щегольство не дает нам сменить.
Где ты, Божие веретено?
Что угодно мы станем беречь -
Только бед дорогое сукно
Не истлеет на тысяче плеч.
Потому что дано за него
Слишком многое первой рукой,
И незрячее наше родство
В том, что платим мы долг круговой.
Я стою на крыльце темноты,
И от ясности время дрожит.
Я не знаю, что думаешь ты,
Наш портной, наш примерщик и жид.
Это ты подобрал мне мой путь.
Благодарность не так велика,
Но от платья свой клок отщипнуть
Не поднимется эта рука.
И до рубища не оботру
Благородных обид рукава
Ни в тиши, ни на гнущем ветру -
Пусть их тяжести сносят слова.
Знаю, что принужден испытать
Все до дна отдающий поклон,
Но хочу приодевшись узнать,
Чем еще я с плеча подарен.
11.05.1997
* * *
Before his dreams peck,
Unfortunate removed from the body of sorrow
And he hung on a hanger here
So I pressed it to the body.
We are not in the grip of pain takes,
A fitting tailor thread
But the cloth absolute boredom
Panache does not give us change.
Where are you, God spindle?
Anything we will cherish -
Only troubles expensive cloth
Not rot on a thousand arms.
Because it is given him
Too much first hand
And blind our kinship
The fact that we are paying a debt circle.
I'm standing on the porch of the darkness,
And the clarity of time shaking.
I do not know what you think,
Our tailor our primerschik and Jew.
That you took me to my path.
Thanks is not so great,
However, from the dress to nip off a tuft
Do not rise the hand.
And to not wipe rags
Noble resentment sleeves
Neither silence nor foldaway wind -
Let them take down the severity of the word.
I know that the experience forced
All who gives a nod to the bottom,
But I want to know priodevshis,
What else I shoulder presented.
11.05.1997
