Степь изможденная пеплом черна.
Ночи зловещая ждет тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я, пронзенный, лежал.
Ворон седой не клевал мне глаза,
Ветру ночному беду рассказал,
Ветер проститься со мной прилетел,
Скорбную песню печально запел.
Пел он о том, что в далекой дали
Волны русские в землю легли,
В битве кровавой последней своей
Жен защитили и малых детей.
Пел он и плакал: "Спи крепко, браток.
Я, как и ты, на земле одинок.
Песни мои никому не нужны-
Все в них напевы чужой стороны.
Спи и прощай. Много дел у меня.
Я навсегда свой покой разменял.
Нет мне судьи, но до смерти боюсь
Господа Бога да матушку Русь."
Степь изможденная пеплом черна.
Ночи зловещая ждет тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я, пронзенный, лежал.
The steppe exhausted by ashes is black.
Silent nights await silence.
There, beyond the mound, where the day burned out,
I was lying pierced by someone's sword.
Raven gray-haired did not peck my eyes,
He told the night-time wind
The wind has come to say goodbye to me
He sang a mournful song sadly.
He sang that in the distant distance
The waves of Russia fell into the ground,
In the battle of his last bloody
Wives protected and small children.
He sang and cried: "Sleep soundly, brother.
I, like you, alone on earth.
Nobody needs my songs
Everything in them is the tunes of a stranger.
Sleep and goodbye. I have a lot to do.
I forever exchanged my peace.
There is no judge for me, but I'm afraid to death
Lord God and mother Russia. "
The steppe exhausted by ashes is black.
Silent nights await silence.
There, beyond the mound, where the day burned out,
I was lying pierced by someone's sword.
