Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пойдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна;
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.
I built a monument to myself miraculous,
A folk trail will not grow to him,
He ascended above the head of the rebellious
Pillar of Alexandria.
No, all I will not die - the soul in the treasured lyre
My dust will survive and the corruption will run away -
And I will be glorious, as long as in the sublunary world
At least one piite will be alive.
Hearing about me will go throughout great Russia,
And every tongue in her will call me,
And the proud grandson of the Slavs, and Finn, and now wild
Tungus, and a friend of the Kalmyk steppes.
And for a long time I will be so kind to the people,
What kind feelings I aroused lyre
That in my cruel age I glorified freedom
And he called mercy to the fallen.
Divine command, O muse, be obedient;
Resentment not fearing, not demanding a crown,
Indifference was praised and slandered
And do not dispute the fool.
