Текст песни пастернак - Рождественская звезда

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было Младенцу в вертепе
На склоне холма.
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…
… Все злей и свирепей дул ветер из степи…
… Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
— Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, —
Сказали они, запахнув кожухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
— А кто вы такие? – спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести Вам Обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
1947 г.

It was winter.
The wind blew from the steppe.
And it was cold to the Baby in the den
On the side of the hill.
The breath of the ox warmed him.
Domestic animals
Stood in a cave
A warm haze drifted over the manger.
Doha shaking off bed dust
And grains of millet
Watched from the cliff
Asleep in the midnight distance shepherds.
In the distance there was a field in the snow and a churchyard,
Fences, tombstones,
Shaft in a snowdrift,
And the sky above the cemetery is full of stars.
And next, unknown before,
More shy bowl
In the window of the gatehouse
A star flickered on the way to Bethlehem.
She blazed like a haystack away
From heaven and God
Like a gleam of arson
Like a farm on fire and a fire in a threshing floor.
She towered with a burning rick
Straw and hay
Amid the whole universe
Alarmed by this new star
The growing glow glowed over her
And it meant something
And three stargazers
They hurried to the call of unprecedented lights.
Gifts were carried on camels after them.
And donkeys in harness, one little grass
Another, we walked down the mountain with steps.
And with a strange vision of the coming time
Everything that came after rose in the distance.
All thoughts of centuries, all dreams, all worlds,
The whole future of galleries and museums
All the pranks of fairies, all the deeds of sorcerers,
All the trees in the world, all the dreams of children.
All the thrill of lighted candles, all the chains
All the splendor of colored tinsel ...
... The wind blew from the steppe all the more angry and fiercely ...
… All apples, all golden balls.
Part of the pond was hidden by the tops of alder,
But part of it could be seen perfectly from here
Through the nests of rooks and trees tops.
As donkeys and camels walked along the dam,
The shepherds could clearly see.
- Let's go with everyone, bow to a miracle, -
They said, closing the covers.
The shuffling in the snow made it hot.
Through a bright glade with sheets of mica
Bare footprints led behind the hut.
On these footprints, like a cinder flame,
The shepherds grumbled in the starlight.
The frosty night was like a fairy tale
And someone from the snow-laden ridge
All the time he invisibly entered their ranks.
The dogs wandered, looking around warily,
And they clung to the help, and expected trouble.
On the same road through the same area
Several angels walked in the midst of the crowd.
They were made invisible by their incorporeality,
But the step left a footprint.
A crowd of people crowded around the stone.
It was getting light. Cedar trunks were designated.
- Who are you? Maria asked.
- We are a shepherd tribe and ambassadors of heaven,
Come to offer both of you praises.
- All together can not. Wait at the entrance.
Amid the gray, ashes, early morning haze
Drivers and sheep breeders trampled,
Pedestrians quarreled with the riders,
At the hollowed-out watering block
Camels roared, donkeys kicked.
It was getting light. Dawn like specks of ash
Swept the last stars from the firmament.
And only the Magi from the countless rabble
Mary let her into the opening of the rock.
He slept, all radiant, in an oak manger,
Like a month a ray in the hollow hollow.
He was replaced with a sheepskin coat
Donkey lips and ox nostrils.
We stood in the shadows, as if in the gloom of a barn,
They whispered, barely finding words.
Suddenly someone in the dark, a little to the left
With his hand he pushed the sorcerer away from the manger,
And he looked back: from the doorway to Virgo,
As a guest, the star of Christmas looked.
1947 g.