Текст песни Р. Б. Фотиния - Молитва святого

После своего развода с мужем неоднократно была отчитываема и соборована о. Василием, имея блудного беса в себе, блудную страсть, мне вообще от батюшки отходить нельзя было. Обязательно куда-нибудь лукавый заносил. Но по мере отчитки и соборования душа моя всё больше очищалась от этого. Батюшка молился обо мне и келейно, это чувствовала. Сил-то моих победить «это» не было никаких. И вот по молитве о. Василия Господь как вразумлял меня. Часто, как только появлялась новая «жертва» моих мечтаний, мне снились сны, где бесы в облике красивых мужчин звали меня и завлекали к себе. И вот когда как бы готова была уже пойти, вдруг появлялся о. Василий, строго смотрел на меня, отворачивался от меня, и кто-то говорил мне: «Как же ты теперь в храм-то войдешь?» или «Тебе теперь и причащаться-то нельзя будет! Епитимья на 11 лет!!!» Или когда уже «всё» случилось: «Всё, ты уже никогда не сможешь попасть на причастие!»
И такое состояние обиды на саму себя, на свою продажную шкуру! И глаза батюшкины такие в этих снах, будто его предала и обидела. Проснешься, и радость такая, что это было только во сне, и что на самом деле «этого» не сделала, а ещё очень хотелось к батюшке, посмотреть ему в глаза, увидеть его. Как бы говоря: «Вот, снова здесь, с тобою, и не хочу больше грешить!»
Сейчас прошло уже 2 года со времени преставления моего спасителя, о. Василия. И могу сравнить мое отношение к батюшке с отношением Марии Магдалины к Спасителю, когда она омыла слезами своими ноги Ему. Как она Его любила, после избавления её от бесов! Спаситель был для Марии – всё! Так же для меня и отец Василий! Он был для меня земной спаситель от моих страстей – конечно же, всё это через Господа, через Его благой промысел. Относилась к батюшке, как к ясну-солнышку, как к отцу родному.
Однажды, когда батюшка уже был смертельно болен, он проходил с кадилом по храму, еле передвигая ноги. Увидев его в таком состоянии, вдруг почувствовала, что это мой отец, мой родненький отец идет. И вдруг представилось, что скоро его со мною не будет. Как же жутко и страшно мне стало! Не могла поверить, что его, моего спасителя, скоро не будет. В мыслях говорю, кричу: «Нет, нет и нет! Такого не может быть. Без него не смогу!» Как же я тогда плакала…
В этот же день (а это был его последний чистый четверг) батюшка упал два раза в обморок, ударившись о кадку с фикусом головою. Ревел весь дом и все монахи, да почти все стояли и плакали навзрыд. Понимали уже, что батюшка неизлечимо болен и возможна уже скорая разлука… Батюшка поднялся и продолжал службу. Это было уже через силу и, похоже, было сильно бесовское нападение. Потому что я, да и многие (особенно бесноватые) чувствовали сильное угнетение во время чтения Евангелия. Все почти еле держались на ногах и чувствовали сильные боли в разных местах, особенно в голове. Вдруг боль отпустила, силы как бы вернулись, когда батюшка упал в обморок. Как будто все нападающие на нас лукавые духи кинулись на него и мстили ему. Ведь он молился обо всех нас и всём мире. Какая же у него было духовная силища противостоять всему тому злу, что кружило вокруг?! Знать, видеть наши страсти и грехи и не осуждать, не выгонять нас, а призывать к покаянию! Терпеть нас возле себя и не гнушаться нашей грязи! Плохо, что только через 2 года после смерти о. Василия решила исполнить его благословение. Рассказать всем о том, что такое блудная страсть, которая удушила сейчас буквально всех, весь мiр.
Когда борьба с этой страстью была у меня в самом разгаре, лукавый то насылал на меня безумие, то потерю памяти, то потерю совести. Всякое бывало. Забывалась и вольно разговаривала с мужчинами. Затем они или во сне мне докучали, или в видениях мечтательных, от которых трудно отвязаться. И вот однажды вижу утром, уже в полусне-полудрёме блудного беса. Он идет ко мне, высотою с двухэтажный дом. Голова лысая, с редкой щетиной, маленькие рожки, страшная рожа с рылом. Длинные руки до земли, огромные, широкие бедра, толстый живот. Он идет ко мне все ближе и ближе. Поймав мой взгляд своими маленькими красными глазами, он как гипнозом не дает мне отвести глаза от него – не двинуть руками и ногами. Подходит всё ближе и ближе, виляя своими бедрами как блудная женщина, и входит в меня духовно… Этого не хочу, брыкаюсь и плачу. Как бабочка чувствует безысходность, когда её прокалывают живую иголкой для коллекции, такое же чувство было и у меня. Чувство насилия и в духовном, и в физическом плане. Его красные маленькие глаза смотрели в мои глаза и пронизывали всю мою душу. Ни соскочить с «иглы», ни закричать не могла. А он слащаво издевался надо мною, как бы говоря: «Никуда ты не соскочишь, ты моя и никто тебе не поможет!..»
Господи! Если бы хоть один блудник видел бы это, прочувствовал бы это, он бы все силы приложил соскочить с этого «крючка». До сих пор помню это в мельчайших подробностях. И когда вспоминаю, просыпается во мне чувство ненависти к этому бесу, к этому греху. Всё это сопровождалось ещё и смрадным, ?6?

When the struggle with this passion was in full swing, the wicked one sent madness at me, then the loss of memory, then the loss of conscience. Anything happened. I forgot and freely talked with men. Then they either bothered me in a dream, or in dreamy visions, from which it is difficult to get rid of. And then one day I see in the morning, already half-asleep, half-asleep, a prodigal demon. He walks towards me, as high as a two-story house. The head is bald, with sparse bristles, small horns, a terrible face with a snout. Long arms to the ground, huge, wide hips, a thick belly. He comes closer and closer to me. Catching my gaze with his small red eyes, he, like hypnosis, does not allow me to take my eyes off him - not to move my arms and legs. He comes closer and closer, wagging his hips like a prodigal woman, and enters into me spiritually ... I don't want that, I kick and cry. As a butterfly feels despair when it is pierced with a live needle for a collection, I had the same feeling. Feelings of violence both spiritually and physically. His red little eyes looked into my eyes and penetrated my whole soul. She could neither jump off the needle, nor scream. And he cheesily mocked me, as if saying: "You will not jump anywhere, you are mine and no one will help you! .."
Lord! If at least one fornicator would see this, would feel it, he would have made every effort to get off this "hook". I still remember it in great detail. And when I remember, a feeling of hatred for this demon, for this sin wakes up in me. All this was accompanied by a stinking,? 6?