Этот пролетарский город выжил,
Этот город лимитед эдишен.
Голуби целуются на крыше,
А я иду такой, как будто по условке вышел.
Я не хотел тут с кем-то повидаться,
Я тут хотел со всеми расквитаться,
Но мне не нужен здесь кольчужный панцирь,
Мне нужен весь комплект боеприпасов.
Осознание сильней нашатыря,
Выдернет мальчонку за шкиряк,
Чтобы грёзы-доминошки
Завалились в ряд.
Отдал свой пыльный взгляд —
Мороз по коже.
Отдал всего себя,
Не представляя, как остался должен.
У киоска просят мелочи,
Мотаю головой,
Мол, нечем
И банально незачем.
Много лет назад
Голубь, зыркая,
Мне указал
На ближайший вокзал.
Собирал монеты,
Унизительно ничтожен,
Я отдал всё, что имел,
Но остался только должен.
Я отдал всё, что имел,
Но никто не вычеркнул меня из списка должников.
Я отдал всё, что имел,
Но никто не вычеркнул меня из списка должников здесь
Неужели залатали ямы?
Завод, тюрьма и дом мой деревянный.
Я уже хочу залечь в том парке
Со своей собакой пьяным.
Кого отговорила роща
Берёзовым весёлым языком?
И я брожу всю ночь на ощупь
Брюзжащим и тоскливым стариком.
Домов, домов, домов развалины
Кучкуются среди газовых труб.
Молодой гордый клён
Крошит корнем балкон,
А из внешнего кармана пропадает телефон.
Мужик, мужик, мужик на площади
Уложен сновидением в траве,
Печаль заперта
В уголках рта,
Его огибает дворник и минует суета.
This proletarian city survived,
This city is Limited Edinhen.
Pigeons kiss on the roof
And I go as if I had come out of a convention.
I didn't want to see someone here,
I wanted to get out with everyone here
But I do not need chain shell here,
I need the whole set of ammunition.
Awareness of stronger ammonia,
He will pull out the boy by the Skiryak,
To dummies
Flooded in a row.
He gave his dusty look -
Frost on the skin.
Gave all of myself
Not imagining how he should.
They ask for trifles from a kiosk
I shake my head
Like, there is nothing
And there is no need to do not.
Many years ago
Pigeon, snarey,
I told me
To the nearest station.
Collected coins
Humiliatingly insignificant
I gave everything I had
But he only had to.
I gave everything I had
But no one deleted me from the list of debtors.
I gave everything I had
But no one deleted me from the list of debtors here
Did the pits really poured it?
The factory, my prison and my house is wooden.
I already want to lie in that park
With his dog drunk.
Who the grove dissuaded
Birch cheerful tongue?
And I wander all night to the touch
Grumbling and dreary old man.
Houses, houses, houses ruins
They punch among gas pipes.
Young proud maple
Crumbles the balcony root,
And from the outer pocket the phone disappears.
Man, man, man in the square
Laid a dream in the grass,
Sorrow is locked
In the corners of the mouth,
A janitor goes around him and passes the vanity.
