Дети светлые, как бабушек молитвы,
Руками чёрными порвали беленький зефир.
И счастье их свежо и монолитно,
И с ангелами есть прямой эфир.
Дети чистые, как ледники Исландии,
В лужи прыгали, пинали злые облака,
Но никакой, прости, гарантии,
Что жизнь им не подсыпет мышьяка.
Маленькие дети большой войны,
Маленькие дети там не видны.
Пусть сегодня будет недолёт,
Пусть никто сегодня не умрёт.
Площадка детская окрашена,
И разговоры про стрельбу:
«Чужие, наши?»
И по подвалам дети все рассажены,
Погода ясная, но «Град» ебашит.
Мороженого нет в продаже,
И мама плачет, кормит кашей,
И папа где-то там на страже,
Погода ясная, но «Град»...
Маленькие дети большой войны,
Маленькие дети там не видны.
Пусть сегодня будет недолёт,
Пусть никто сегодня не умрёт.
Children are bright, like grandmothers' prayers,
They tore the white marshmallows with their black hands.
And their happiness is fresh and monolithic,
And there is a live broadcast with the angels.
Children are pure, like the glaciers of Iceland,
Evil clouds jumped into puddles, kicked
But no, sorry, guarantee,
That life will not give them arsenic.
Little children of the great war,
Small children are not visible there.
Let there be a shortfall today,
Let no one die today.
The children's playground is painted,
And talk about shooting:
“Aliens, ours?”
And the children are all seated in the basements,
The weather is clear, but the Grad is killing.
No ice cream for sale
And mom cries, feeds her porridge,
And dad is somewhere there on guard,
The weather is clear, but "Grad" ...
Little children of the great war,
Small children are not visible there.
Let there be a shortfall today,
Let no one die today.
