Текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 5 отрывок 1

Обычно по субботам я просыпаюсь ближе к девяти, выпиваю чашку обжигающе горячего чая, слушаю вранье по Си-Эн-Эн и отправляюсь в университет с чувством глубокого отвращения к себе – результат пятницы, проведенной в компании, состоящей, собственно, из меня и моей заниженной самооценки, – и легким флером презрения к окружающим.
Суббота на той неделе не задается буквально с той секунды, как я открываю глаза, и, кажется, становится событием, о котором я бы мог рассказывать своим воображаемым детям.

8:15, будильник тактично намекает мне, что буквально через пару минут я начну катастрофически опаздывать; у меня ноет спина и ломит в костях, но я все равно поворачиваюсь на бок – чудеса самоконтроля, – спускаю ноги на пол и, растерев лицо ладонями, зеваю, приоткрыв глаза.
Мое субботнее утро начинается с того, что напротив моей кровати, поджав губы, стоит молодой человек, который придерживает рукой свой распоротый живот.
Он не смотрит на меня – вероятно, я не возбуждаю интереса к своей персоне – он молча разглядывает противоположную стену и перебирает пальцами светло-розовые обрывки своих внутренностей, похожих чем-то на червей, наматывая их кольцами на запястье.
Почему-то я не хочу выразить ему признательность за то, что он решил не пачкать ковер. Почему-то, глядя на его впалые щеки и темно-фиолетовое пятно на шее, с разводами зеленого по краям, я не думаю о том, что он только вернулся с какой-то дикой тусовки, на которой пробыл всю ночь.

Почему-то я закрываю глаза и считаю про себя до двадцати, надеясь, что меня отпустит.
Я не верю в то, что мертвые, заскучав под пятью фунтами земли, приходят в дома, чтобы взять кусок пирога и рассказать пару зажигательных историй из своей загробной жизни. Более того, вслушиваясь в склизкое хлюпанье под ладонями этого парня, я меньше всего склоняюсь к мысли, что он пришел ко мне, чтобы назвать имя убийцы. Просто я не успел проснуться. Просто сон, в котором мне приходится находиться в одной квартире с трупами, продолжается, и я, будучи порядочным и сознательным гражданином, должен проснуться. Потому что видеть во сне жертв убийств – это неподходящее дело для молодого человека.
Я набираю полную раковину холодной воды и опускаю туда голову, полагая, что это меня отрезвит.

Надежды тщетны: я продолжаю слышать этот звук. Чавк-чавк – юноша становится за моей спиной и надавливает пальцами на набухшие бугорки кишок, перегоняя от края к краю их мягкое, протухшее содержимое. Чавк-чавк – именно такой звук получается, если, подцепив ножом кожу живота, запустить лезвие чуть глубже, под тонкий слой желтоватого жира, и, словно приоткрыв банку с томатным супом, с глухим хлюпом выпустить темно-коричневую жидкость из кишечника. На самом деле, я бы не хотел этого знать. Я вполне обошелся бы без ценной информации о том, что, если быстро-быстро двигать ножом в теле другого человека, возникает точно такой же звук, как при сексе: глухие шлепки и такое низкое, гортанное постанывание.
Я упираюсь руками в бортики раковины и уповаю на чудо, вот только когда я открываю глаза, чуда не происходит. Неудивительно: Бэтмен слишком занят спасением Готэм-сити, чтобы спасти еще и меня.

Usually on Saturdays I wake up closer to nine, drinking a cup of burning hot tea, listening to the lies on Si-En-En and I go to the university with a sense of deep disgust to myself - the result of Friday, held in the company, actually, from me and my understated Self-assessment, and light fretrum contempt for others.
Saturday will not be asked literally from that second as I open my eyes, and it seems becoming an event that I could tell my imaginary children.

8:15, a alarm clock tactfully hints to me that in just a couple of minutes I will start catastrophically late; I have a back back and leaving in the bones, but I still turn on the side - the miracles of the self-control, - I descend my feet to the floor and, trusheys the face with palms, yawn, the opening of the eye.
My Saturday morning begins with the fact that opposite my bed, pursing his lips, there is a young man who sticks his risk belly with his hand.
He does not look at me - probably, I do not excite interest in my person - he silently looks at the opposite wall and moves his fingers with light-pink scraps of his internships, similar to the worms, winding them on the wrist rings.
For some reason, I do not want to express his appreciation for the fact that he decided not to dump the carpet. For some reason, looking at his shoulder cheeks and a dark purple spot on the neck, with divorces of green around the edges, I don't think that he just returned with some kind of wild party, which stayed all night.

For some reason, I close my eyes and consider to myself up to twenty, hoping that I will let go.
I do not believe that the dead, bored under the five pounds of the Earth, come to the house to take a piece of cake and tell a couple of incendiary stories from their afterlife. Moreover, listening to a slicky squall under the palms of this guy, I least tend to think that he came to me to name the name of the killer. I just did not have time to wake up. Just a dream in which I have to be in the same apartment with corpses, continues, and I, being a decent and conscious citizen, should wake up. Because to see the victims of the murders in a dream - this is an unsuitable case for a young man.
I am recruiting a complete sink of cold water and lowered my head there, believing that it sabs me.

Hope are vain: I continue to hear this sound. Chavk-Chavk - the young man becomes for my back and presses his fingers to the swollen tubercles guts, distilling from the edge to the edge of their soft, fierce content. Chavk-Chavk - It is such a sound that it turns out if, picing the skin of the belly, to start the blade slightly deeper, under a thin layer of yellowish fat, and, as if a reunion of a jar with tomato soup, with a deaf snap, to release a dark brown intestinal liquid. In fact, I would not want to know this. I would fully cost without valuable information that, if you quickly, quickly move the knife in the body of another person, there is exactly the same sound as during sex: deaf slaps and such a low, gastroinny post.
I rest in my hands in sink sinks and I hope for a miracle, that's just when I open my eyes, a miracle does not happen. No wonder: Batman is too busy with the salvation of Gotham City, to save me too.