Шел итальянский пароход,
на нем был повар и певица,
по вечер - Чаплин, днем - омлет,
одна измена, два убийства,
случались чайки, брали след.
Я был влюблен, я был туристом,
а даму звали Сьюзан... хоть
измен предполагалось больше
почти что вдвое, если б той -
терьер Жане не сразу кончил
едва увидев, как в лото
всех обыгравшая актриса
упала за борт. Я влюбился
под вечер - Чаплин, днем - омлет,
порой - дельфины, чаще - скаты
"Джон плейер спешл" в баре по
двенадцать евро, я усатый
лихой и красный, как тампон,
как червы в меченой колоде
старпома, все что происходит
упорно вписывал в дневник
и, не склонив на перепих
мадам, старался за двоих...
Потом был порт, отстал китаец,
потом инфекция, пожар
и мы забавно волновались,
а пароходик продолжал
невозмутимое движенье
по своему же отраженью.
There was an Italian ship,
He was wearing a cook and a singer,
on the evening - Chaplin, during the day - omelet
One betrayal, two killings,
Seagulls happened, they took a trace.
I was in love, I was a tourist,
And the lady's name was Susan ...
more was supposed
Almost doubled if that
Terrier Jean did not immediately finish
barely seeing in a lotto
All the beaten actress
Fell overboard. I fell in love
In the evening - Chaplin, during the day - omelet
Sometimes - dolphins, more often - slopes
"John Player hastened" in the bar
Twelve euros, I'm mustachioed
dashing and red, like a tampon,
Like the worm in a dreamed deck
Starpom, everything that happens
stubbornly entered the diary
And without bowing to the quarrel
Madame, tried for two ...
Then there was a port, the Chinese lagged behind,
then infection, fire
And we were funny worried
And the steamer continued
Unpertured movement
By its own reflection.
