В Даурии дикой пустынной
Отряд воеводы идет.
В отряде том поступью чинной
Великий страдалец бредет.
Жена с ним и малые дети
Изгнание вместе несут.
За правую проповедь в свете
Жестокий им вынесен суд.
Не солнце над ними сияет,
Не радостный отдых их ждет,
Мороз до костей пробирает,
И голод по нервам их бьет.
Вот стонет жена, голодая,
И силы кидают ее,
И дети к ней жмутся, рыдая,
Пеняет она на житье:
«Петрович, да долго ль за правду
Изгнание будем нести?
Ужели не встретим отраду?
И долго ли будем брести...»
«До самыя, Марковна, смерти, —
Ей скажет Аввакум борец, —
До самыя, Марковна, смерти,
Когда мой наступит конец»
«Бредем мы, Петрович, о, Боже!» —
Вздохнувши, промолвит жена.
Должно быть, ей правда дороже
Спокоя, здоровья и сна.
И ветер в Даурии дикой
Унылую песню поет,
И отзвуки речи великой
В Россию он смело несет.
И речи той с ужасом внемлют
Гонители правды святой,
Но с радостью в сердце приемлет,
Кто верит заре золотой.
In Dauria wild desert
A detachment of governor is coming.
In the order that step
The great sufferer is wandering.
Wife with him and small children
The exile is carried together.
For the right sermon in the light
Cruel court passed to them.
Not the sun shining over them
Not a joyful vacation awaits them,
Frost to the bone
And hunger hits their nerves.
That wife groans, starving,
And the forces throw her
And the children cling to her, sobbing,
She blames on life:
"Petrovich, yes for a long time for the truth
Will the exile be borne?
Can't we meet the joy?
And how long will we wander ... "
"Until Samy, Markovna, death, -
Awakum wrestler will tell her, -
Until Samyov, Markovna, death,
When my end comes
“We are wandering, Petrovich, oh God!” -
Having sighed, the wife will say.
She must really be dearer to her
Peace of mind, health and sleep.
And the wind in Dauria is wild
Sings a sad song
And echoes of the great speech
He boldly carries to Russia.
And that speech hears with horror
Persecutors of the holy truth
But with joy in the heart accepts,
Who believes the golden dawn.
