Маленький мальчик смотрит в темноту комнаты
Там кто-то так голоден и только шорохом
Выдаёт своё присутствие,веет холодом
Кто-то за спиной слегка коснётся пижамы ворота
Детские страхи,кошмары снов,скрытые знаки
От рождения до плахи,жизнь опасна напостой
Но не поднимая вой,в бой зовёт сердца бой
Идти на страх,в темноту,разрезая тьму
Мы с детства учились жить по средствам
Деревянные мечи заменили шпалеры
Маленькие кулачки,стали сбитыми и кожа пропиталась духом схваток
И груба стала тоже
Ложное эго,быть может страна долгого снега
Система,что с детства не видит в тебе человека
Так много причин для страха и победы над ним
И к тридцати в наших волосах пряди седин
И к тридцати в наших душах лёд и пламя
Только живут рядом хер пойми как
Нам смешно и горько,хорошо и худо
За спинами грехов груда
Решай,делать сегодня,ведь не знаешь,что будет утром
Что будет завтра и будет ли завтра вообще
Не сварят ли нас,в новом кровавом борще
Жизнь без прикрас,наш радует усталый глаз
Идём на страх и никто не остановит нас.
Little boy looks into the darkness of the room
There is someone so hungry and only with a rustle
Gives out its presence, blows cold
Someone behind the back will lightly touch the pajama collar
Childhood fears, nightmares of dreams, hidden signs
From birth to block, life is dangerous
But without raising a howl, the battle calls the hearts of the battle
Go to fear, into darkness, cutting through the darkness
We have learned from childhood to live within our means
Wooden swords replaced trellises
Small fists, became knocked down and the skin was saturated with the spirit of contractions
And became rude too
False ego, maybe the land of long snow
A system that does not see a person in you since childhood
So many reasons to fear and overcome
And by thirty in our hair strands of gray
And by thirty in our souls ice and fire
Just live nearby dick understand how
We are funny and bitter, good and bad
There is a pile of sins behind the backs
Decide what to do today, because you don't know what will happen in the morning
What will happen tomorrow and will there be tomorrow at all
Will they cook us, in a new bloody borscht
Life without embellishment, ours pleases the tired eye
We go on fear and no one will stop us.
