Сжигай мосты, туши костёр,
ломай всё то, что строилось годами.
Пляши вприсядку, пой сорванными связками
и попади в бой и в унисон бешеными плясками.
Схватись за душу крепко: обеими руками
и оттяни её сильней,
на всю длину конечностей
и рухни мясом обрыхлевшим на листик мечт,
написанных затупленным карандашом.
Они смеются, плачут и скрывают зависти нелепые, но страшные моменты,
как тот зайчонок,
что бежит только вперёд,
когда от фар убийц бухих один лишь свет ему дорога,
ведущая во тьму всю эту странную картину, ведь мы ины...
Она кричит мне, что я чист,
но грязь нутра не очищается словесным душем.
Потёмки вынуждают зажигать свечу над этой, столь родной став, ложкой.
Красиво плачем и надменно ждём удачи,
теряем главное, а после платим внутренностями и не просим сдачи.
Она бежит, эта дорога,
вперед или назад
какая на хуй разница,
когда в глазах одна, и та, блядь, странница?
Здесь в переходах подземельных сломаны все лампы
и остановки пахнут похотью и терпким запахом дешевых духов.
Ты убежишь, ты думаешь?
Хотелось бы!
Хотя, причём здесь ты?
Ведь жизнь вообще всегда для всех продумана
товарищем оттуда, сверху.
Burn bridges, mascara fire,
scrap everything that was built over the years.
Squatting must dance, sing torn ligaments
and fall into the fight and frantic dancing in unison.
Firmly grasping the soul: both hands
and pull it stronger,
the entire length of the limbs
Ruhnu and meat obryhlevshim on leaf dreams
written blunt pencil.
They laugh, cry and hide envy ridiculous, but terrible moments
like the hare,
it runs only forward,
When assassins from the headlights buhih only one light was dear to him,
leading into the darkness the whole picture of this strange, because we ins ...
She cries to me, that I am pure,
but the dirt is not cleaned insides verbal shower.
Forcing the darkness light a candle on this, so becoming a mother, with a spoon.
Beautifully weeping and haughtily waiting luck
lose the main thing, and after the extension card and do not ask for deposit.
She runs this way,
forward or rewind
any difference in the dick,
when the eyes of one, and that, damn, pilgrim?
Here in the transitions of underground broken all the lights
stop and smell the pungent smell of lust and cheap perfume.
You run away, do you think?
I would like to!
Though, and here you?
After all, life is always thought out for all
comrade out on top.
